мы с михаэлем оказываемся связаны самыми крепкими узами, которые только могут существовать. и если до этого, ещё в замке, нам удалось достичь доверия и дружбы, то сейчас всё поднялось на десяток уровней выше. мы можем рассказать друг другу потаенные мысли, можем пошутить друг над другом ( хотя, я сама не очень хороша в этом ), можем помочь друг другу в трудный час.
и это именно то, чем я занимаюсь, когда мой принц заболевает. страх, конечно, нависает надо мной и поджирает нервы, но я не позволяю ему брать верх. нынешний правитель и так забрал у меня слишком многое, но терять веру и надежду мне совсем не хочется. тем более, что самое главное для меня - защитить принца, сохранить его жизнь; ради блага все остальных, но что важнее - ради него самого, ради моего эгоистичного желания быть рядом.
- я не смогу так сильно побить своего принца, о чём ты? я ведь твой рыцарь! - откликаюсь в ответ, прикидывая, насколько сильным сейчас бы мог быть мой удар. хотя бы в теории; на практике едва ли получится проверить. а точнее - попросту не на ком. на михаэле подобное тестировать я бы никогда не решилась, а сразу в бою - довольно опасное предприятие, но по другому пока не получается. - я защищаю тебя, всегда. - неожиданно глупая шутка превращается в очередную клятву, которую мне хотелось бы исполнить всерьёз. почему бы и нет? я ещё смогу вернуть свою былую силу и отомстить тем, кто позволил поиздеваться над нами.

жаль, что моё неожиданное желание расставить все точки, оказывается настолько отвратительным. пока сама рассказываю обо всём этом, пока делюсь своими переживаниями, - чувствую лишь отвращение. почему нам, ещё совсем детям, объясняли подобное? впрочем, понятно для чего - чтобы мы хранили свою честь, а не податливо шли за своими господами. но есть ли у тех, например, кто связан, своя воля, чтобы отказать? ведь их желания полностью подчинены хозяину, разве не так? об этом я никогда не задумывалась прежде, да оно и не так важно.
а вот реакция михаэля, который краснеет чуть ли не ярче, чем я сама, очень даже важная и очень даже говорящая. а ещё он так запинается, так стесняется этого разговора, что мгновенно становится понятно - я допустила ошибку своих суждениях, сделала всё только хуже. стискиваю зубы между собой, стараясь придумать какую-то мягкую подушку, которая не позволит разрушить всё то, что есть между нами. мне стоило бережнее оберегать это, вдумываться в собственные слова, выбирать их тщательнее. но, кажется, становится поздно?

михаэль отворачивается от меня настолько стремительно, что я буквально чувствую прокатывающуюся дрожь по всему моему телу. как так получилось? зачем я вообще думала обо всём этом? в наши головы вселили эти жуткие мысли, которые превратились в трагедию. я сама превратилась в трагедию: стыдную, унылую и глупую. - михаэль, я не... - без него, без его прикосновений становится как-то пусто, как-то холодно. но как я могу заявить о подобном, если только что прокатилась по нему без зазрения совести? имела ли я право на такие обвинения вообще? да и что теперь могу в своё оправдание сказать? как выправить всё? никогда не думала, что резкие слова окажутся настолько хлёсткими, настолько всемогущими.
- прости меня. - шепчу, приподнимая руку, чтобы легонько коснуться его плеча. но он отдергивается от меня, словно не желает иметь со мной больше никаких общих дел! как же так? - иногда я так плохо понимаю что-то в людях. ты учил меня дружбе, но кажется я всё ещё не до конца понимаю все её проявления... прости, что восприняла всё в искаженном виде. - разве я сейчас не ухудшаю ситуацию? я уже не знаю. мне так неловко, мне так стыдно! и хуже всего - я не представляю, что могу предпринять. - я не хотела задеть тебя. ты правда не такой, каким нам рисовали тех ужасных господ, но... я подумала, что поговорить об этом будет не лишним. - поделиться опасениями, значит? по дружески, так сказать. глупость полная! я всё погубила.

почему моему принцу настолько не повезло с рыцарем? я не справляюсь ни в одной из сфер: ни в защите, ни в дружбе, ни в поддержке, ни в заботе. что я вообще за человек такой? и человек ли? вот в чем вопрос, пугающий немного и странный в своей сути. да, я рождена обычными людьми; да, я воспитывалась не такими уж обычными людьми; да, я сама обладаю даром, который делает меня необычным, но все же человеком. но что во мне человечного? я умудрилась задеть, обидеть самого доброго человека во всем этом гнилом мире — того, кто не оставил своего безнадежного рыцаря в тяжёлый момент, того, кто утащил его с собой, несмотря на все смешки, того, кто улыбался, несмотря на всю боль и пытался вернуть мне потерянные силы. даже сомневаюсь, что последнее он делал лишь из расчёта вернуть своего защитника… скорее уж просто желая обезопасить меня, вернуть меня.
и чем я сейчас отплачиваю ему? верхом жестокости, который только можно было придумать. я поступаю вовсе не как друг, а скорее — как враг. что он теперь подумает обо мне, о наших взаимоотношениях? я погубила их, это четко ощущается прямо в воздухе. кто мне теперь сможет помочь вернуть все? ведь я сама будто бы не в силах разобраться… каждое слово, которое я говорю, только ухудшает дело. каждое действие, которое я предпринимаю теперь, будет воспринято в штыки? имею ли я право прикасаться к нему после всего, что сказала? черт. прижимаю руки ближе к своей груди, чтобы ненароком не задеть его. — прости меня. — мне только и остаётся надеяться, что он прислушается однажды к этому. или вернее, что сможет искренне простить.

ворочаюсь почти всю ночь, слишком переживая из-за всего произошедшего, а ещё опасаясь того, что невольно обниму его во сне, сделаю то, чего он сейчас точно не хочет. смотрю в его спину, отмеряю его размеренное дыхание; интересно, спит ли он сейчас? или тоже переживает также, как и я? мне хотелось бы, чтобы все это далось ему куда легче. но разве боль утихает так просто и быстро? иногда мне кажется, что я попросту не могу этого понять. что мне не суждено. почему я настолько глупая? лучше бы меня учили тому, как взаимодействовать с людьми и понимать их. тогда настолько дурацкой ситуации не сложилось бы.
но теперь надо исправлять все; стараюсь подобрать какие-то слова утром, но встречаю лишь его легкую улыбку и попытку избежать разговора со мной. он притворяется, что все в порядке? или ему попросту не хочется думать о плохом? парень все так же смеётся рядом со мной, помогает мне в мелких и не очень делах. наши пальцы иногда соприкасаются, пропуская по моему позвонку миллион мурашек. мне хочется обхватить его ладонь, сжать её, сказать, что мне очень жаль. но он убирает руку настолько молниеносно, да ещё и успевает извиниться. — нет, что ты… это ничего. — говорю неловко, покусывая свою губу. как бы дать ему понять, что я хочу физического контакта, но просто опасаюсь лишнего? нет уж, говорить то же, что и вчера, точно не стоит.

шанс неожиданно возникает, когда джокер (ради издевки или нет) ставит нас в пару на перекладинах. это позволяет нам вновь касаться друг друга настолько часто, что даже голову кружит. я сама не уверена, что настолько уж против, случись между нами большее… чур меня, чур, кто же о таком думает? больше фокусируюсь на упражнениях: стараюсь найти баланс, не думать о своей слабости и отсутствии необходимой силы. хоть мое физическое состояние и стало лучше, но оно далеко от идеального — нет ни достаточной боевой подготовки, нет уверенности, что я смогу даже удержать меч, и уж нечего даже говорить о моей необычной способности, которая будто исчезла. временами я отчаянно силюсь двигать предметы силой мысли, временами мне даже кажется, что они двигаются, но это лишь то, во что мне хотелось бы верить. слава богу, что пока этого не требуется от меня.
зато на тренировках нужно полноценное доверие, которого нам кажется не достаёт. как-то раз я, следуя в раздевалку, слышу разговор  михаэля и джокера. останавливаюсь, чтобы подслушать — необычно для меня, но я не нахожу сил просто уйти. тем более, что речь явно обо мне. он настолько не хочет быть в этом именно со мной? это ранит, но я понимаю, что заслужила. может он избегает прикосновений со мной таким образом, чтобы я снова не надумала себя лишнего? как же мне стыдно!
никак не даю понять парню о том, что знаю об этом. и не знаю, что могу сказать, чтобы исправить всю ситуацию. с кем бы это обсудить? не с долл же! сдавливаю переносицу, жмурюсь до темных кругов перед глазами. нужно хотя бы попытаться сосредоточиться на тренировке, но услышав ту просьбу за приоткрытыми дверьми, так сложно перестать думать. поэтому я совершаю ошибку, оступаюсь и чуть не падаю на пол. михаэль подхватывает меня и я чуть улыбаюсь ему; вот бы остаться в этом положении подольше, но он сразу же отступает, сыплет извинениями. я сама довела его до такого!

обхватываю его за плечи, сокращая расстояние между нами. я больше не могу оставаться в стороне, я больше не могу молчать. хоть мне и страшно сказать что-то не то. — ты сейчас спас меня, за что ты извиняешься? — вздыхаю, испытывая огромное сожаление из-за всего произошедшего не так уж давно. — прости меня за все те слова тем вечером. я была очень груба с тобой, я понимаю это. — касаюсь его лица ладонью, поглаживаю пальцами, чуть краснея заведомо. — я не хотела, чтобы ты переставал касаться меня, или называл так… официально. — да уж, что он обо мне подумает теперь? — нелепостью было предъявлять тебе все то, что нам наговорили… я знаю тебя хорошо. и мне стыдно, что даже допустила мысль, что ты можешь думать обо мне… так. — обнимаю его двумя руками, прижимаясь к нему поближе, как это было раньше. — я скучаю по нам, по нашим отношениям. мне так жаль, что все испортила. ты сможешь простить меня? я правда не считаю тебя таким. ты — мой единственный близкий человек.

кажется, мы оба наткнулись на преграду, о которой никогда раньше не подозревали. не мудрено, на самом деле. когда общаешься с человеком с ранних лет, знаешь больше деталей о нём, чем окружающие, то кажется, что ничего неожиданного в ваших отношениях произойти не может. но с возрастом открывается всё больше сторон, происходит всё больше изменений, которые так или иначе приводят к одной конкретной точке. или скорее развилке? всё может пойти правильным путём, где ничего не нарушится, а взаимоотношения только укрепятся. или можно по незнанию, по недостаточной сообразительности, выбрать совершенно не ту дорогу, которая приведёт к сложностям и страданиям.
и мы с михаэлем явственно ступили совершенно не туда, куда нужно. самое трудное в этом всём - найти возможность выкарабкаться, обрести былое взаимопонимание или даже достигнуть большего. но как? мне становится очень жаль, что я недостаточно времени уделяла психологии, считая это абсолютно бесполезным предметом. так считали многие, откровенно говоря. но вот теперь я оказалась в ситуации, когда это могло бы помочь раскрыть эту загадку и решить проблему навсегда. жаль, что в жизни ничего нельзя знать наперёд... иначе бы я вообще никогда не сказала бы тех ужасных слов, что потащили нас обоих ко дну!
он теперь, словно бы, всё больше погружается в себя, уходит и запирается от меня, а у меня нет ни единого подходящего ключа к его сердцу. прямо как тогда, когда мы оба не могли понять, как нам быть друг с другом. он казался мне капризным и не слишком разумным одно время, но всё же добрым и честным. а я казалась ему холодной и даже мерзкой, что оказалось не так уж далеко от правды.

но я хочу измениться! поэтому пробую, правда всё ещё опасаясь накосячить, сказать совершенно не то, что лежит мертвым грузом на сердце. что, если он поймет меня искаженно, что, если увидит в этом попытку обвинить в чём-то вновь? но на деле всё получается совершенно по другому; наверное, подобного исхода я ждала меньше всего? поднимаю голову, чтобы отыскать взглядом его глаза и заглянуть в них. это довольно странно, но не пугающе почему-то. откровенность даже может быть полезна, может оказаться вполне приятной.
парень отодвигается от меня, даже отводит взгляд, словно уже стараясь отстраниться от меня и ото всей этой ситуации. это действительно смущает, это действительно рождает какой-то очень крепкий узел в груди. я не готовилась к тому, чтобы предметно говорить на эту тему, но не могу же просто сбежать, чтобы придумать хороший ответ. придётся положиться на отсутствие своей красноречивости, но зато на наличие искренности. - я не желаю, чтобы ты отгородился от меня. наоборот, хочу, чтобы всё было как раньше - я скучаю по твоим объятиям. - признаваться в этом всё ещё смущает, но я просто должна. как и должна пойти на риск, чтобы сказать странные в своей сути слова.
делаю решительный шаг к нему, вновь, обхватывая лицо двумя руками и буквально заставляя взглянуть на себя. - я знаю, что ты не сделаешь ничего плохого против моей воли. просто... если ты захочешь большего, то мы можем поговорить об этом. - боже, это так вообще какое-то странное предложение, но ничего иного на ум не приходит. вздыхаю и собираюсь с силами, продолжая неловкий разговор. повезло ещё, что рядом совершенно никого нет, а мы остались практиковаться чуть дольше. - в смысле... чтобы всё было взаимно. - я пока мало представляю, что именно чувствую к нему. но определённо ревновала к долл, а теперь очень сильно боюсь потерять. может ли это быть связано с романтическими чувствами? или скорее с привязанностью? я пока не знаю, но уверена, если у него возникнут какие-то чувства, то мы сможем всё обсудить и решить! - пожалуйста, не отгораживайся от меня. - наверное, сейчас я выгляжу совсем не семнадцатилетней девочкой, а скорее уж десятилетней девчонкой, которая отчаянно боится. скольжу руками по его плечам и ниже, до самых ладоней, чтобы мягко сжать их. - ты очень важен для меня. - каждое слово даётся мне нелегко вообще, потому что признаваться в чём-то таком всегда... агх, тяжело!

всё, о чём я думаю, - я не могу, не хочу потерять своего михаэля. если я для него была лишь рыцарем, которого можно будет заменить в будущем, то в обратную сторону это не работает. он единственный во всём мире заботился обо мне, искренне волновался, был моим другом и моей опорой. он единственный пытался показать мне нечто большее за границами моего мирка, он единственный хотел, чтобы я наслаждалась каждым мгновением, а не просто усердно училась рыцарству и совершенствовала боевые навыки. он показал мне тот мир, о котором я даже не догадывалась в далёком детстве... то, что у меня отняли и то, о чём я даже не думала. какой слепой я была до встречи с ним! так... как же я могу позволить себе просто сдаться теперь?
вздыхаю с облегчением, когда его ладони ложатся поверх моих собственных и не могу сдержать улыбки. он простит меня, действительно? это... это так прекрасно, что я даже чувствую подступающие слёзы! нельзя же быть такой слабой перед ним, так что я покрепче стискиваю губы между собой, сдерживаясь. благо, что он сам закрыл глаза, так что не сможет увидеть такое всё равно. - да, да, я знаю. ты ведь спас меня, несмотря ни на что. защитил, хотя это я должна была защищать тебя. - стыд за допущенные ошибки, наверное, никогда не уйдёт. - ты... ты мой принц, но при том и мой рыцарь. но я надеюсь, что больше никогда тебе не придется подставляться из-за меня. - обнимаю его с улыбкой на лице, наконец испытывая благое спокойствие и расслабленность. так ли наша нынешняя жизнь плоха? конечно, он должен стать королем, но всё это ещё обязательно произойдет, я знаю. а пока... возможно, мы сможем просто насладиться возможностью быть вместе постоянно, обнимать друг друга и говорить на самые разные обычные темы? однажды всё это закончится, я знаю.

и народ, недовольный нынешним правителем, явно демонстрирует свою силу и свою волю. я даже предположить не могла, что кто-то отважится всерьёз действовать настолько открыто, настолько слепо. да, это кажется глупым поступком, но тем не менее - смелым. когда мы выходим на поклон после выступления в самом конце, то к моему сожалению, я оказываюсь по другую сторону линии. нас специально любят расставлять таким образом, словно мы и не знакомы вовсе. это раздражает, но я все равно продолжаю следить за ним со своей стороны, чтобы всё точно было в порядке. и раньше ничего необычного не случалось. но сегодняшний день становится поистине особенным.
вглядываюсь в разъяренные лица некоторых людей, что совсем недавно занимали свои места; да, на их лицах была напряженность, я замечала её в зале, но не думала, что они попробую что-то сделать самостоятельно. наблюдаю краем глаза за ситуацией со всех сторон - не меньше тридцати человек, которые сейчас сжимают нас в кольцо. я тут же бросаюсь в сторону своего принца (ведь несмотря на требование его отпустить, навредить ему может каждый здесь). прорываюсь через нескольких дерущихся людей, чудом не получая удар со стороны. обхватываю за ладонь своего принца. - кажется, что люди очень недовольны твоим дядей. - и я могу их понять, я тоже очень сильно хотела бы врезать ему! этого места, этого трона, как никто другой, заслуживает именно михаэль. так что я разделяю людские настроения, но...

когда я замечаю краем глаза подступающих охранников, всё становится гораздо хуже. мы оказываемся захвачены в пучину борьбы, а оружия даже нет! ищу возможность выбраться теперь, понимая, что преимущество явно будет у служителей "закона", но... - повинуйтесь, если не хотите быть повешенными за мятеж. - вздрагиваю, когда ощущаю пустоту в своей ладони, и кидаюсь следом за моим принцем. зачем он им? он ведь не из числа мятежников! - отпустите его! - привычно пытаюсь использовать свою силу, чтобы управлять чужим телом, но ни черта не выходит. так что приходится броситься на стражников с голыми руками; мне абсолютно не хватает силы и скорости, поэтому я едва уворачиваюсь от первого удара, но второй приходится мне прямо по лицу. удивительно, что при том я удерживаюсь на ногах, да ещё и выступаю вперёд в надежде отыграться.
оббегаю нападающего стражника, понимая, что куда важнее вырвать михаэля из рук, но меня хватают и оттаскивают обратно. - нет, нет! михаэль! - тяну руку к своему мальчику, сжимая зубы между собой. что же делать? хватаюсь пальцами за пояс на моём платье, чтобы снять его и использовать, как метод захвата. обвиваю его вокруг шеи противника, дожидаясь, пока его ноги подкосятся и он осядет на пол. меня совсем не волнует кровь на моем лице, или боль в ребрах, нет, я сразу после порываюсь следом за своим принцем. я не могу облажаться вновь! но меня ловят на пол пути и кидают на землю с силой, а потом поднимают вновь, чтобы ударить и ещё раз бросить. это продолжается по кругу, поэтому моё зрение замыливается быстро, а возможность здраво соображать исчезает начисто. сплевываю кровь на землю, когда всё заканчивается и мужчины уходят прочь. даже не уверена, что смогу подняться. у меня не получается даже сохранить сознание.

всё, о чём я могу думать, оставшись лежать на земле под расходящимся понемногу дождём - рука михаэля, протянутая в мою сторону, чтобы ухватиться. я вновь облажалась, чёрт меня подери! вновь не помогла ему, вновь оставила его на произвол судьбы. и даже ведь не могу позволить себе ухватиться за ускользающее сознание, настолько оно слабо. почему я до сих пор не восстановилась? ни физически, ни психически; на мне всё ещё стоит устойчивый барьер, скрывающий и подавляющий всю мощь, или же я сама позволила себе стать настолько хилой? сжимаю руку, загребая чуть влажную землю в руку. это всё не важно! что же мне сделать теперь? как же вернуть моего принца в целости и сохранности? что, если они сделают что-то с ним? страх накрывает меня с головой, стягивает и затаскивает в свои мрачные пучины. наступает непомерная тьма, через которую пробивается лишь боль, да чужие голоса.
- зачем лезть на рожон, если не достаточно сил? - спрашивает кто-то почти над ухом и я моментально ощущаю прикосновение к своим синякам, ссадинам - больно, обжигающе, настолько, что хочется сжаться и отправить всех кругом восвояси. но мне едва хватает сил даже на то, чтобы моргнуть и взглянуть на тех, кто оказался рядом. конечно же, это не мой господин; нет, это совершенно неожиданно долл. что она ещё здесь делает? паника завладевает моим телом, потому я резко хватаю её за запястье и стараюсь оттолкнуть. - ты что творишь? я же помочь пытаюсь. - так странно слышать от неё такое, так тяжело сопротивляться. - кажется, у тебя сломано ребро. - выдавливаю грустную усмешку, буквально ощущая то, о чём она говорит. стараюсь дышать размеренно, пока она обрабатывает мои раны; но вот что сделать с ребром? оно просто срастётся так, как получится, здесь иного варианта нет.

даже не знаю, успеваю ли поблагодарить её за оказанную помощь прежде, чем ускользнуть снова, но просыпаюсь уже в одиночестве. приближается утро - это можно увидеть по просветам; старательно поднимаюсь в постели, сжимая бок. это чертовски неприятно, и чертовски же раздражает. я такая слабая, вновь изувеченная, а ведь должна пойти и помочь своему принцу. но я даже не знаю куда идти, с чего начать! подхожу к небольшому комоду, чтобы отпить воды, а затем хромаю к выходу из палатки.
жаль, что надолго в поисках меня не хватает - меня останавливают другие члены труппы, которые только и говорят о том, что я сумасшедшая. но они не могут понять моих чувств! когда самый главный человек в жизни исчезает неясно куда, а ты ничего не можешь с этим поделать... как можно просто сидеть и страдать в своей палатке? это ведь какое-то безалаберное отношение, безрассудное, даже сказать. нельзя просто отпустить и забыть о том, что имеет самое огромное значение. но они считают иначе, видимо?
- он в порядке, я уверена. они просто забрали всех под замок на несколько суток, такое случается. - долл рассуждает уж больно спокойно для девушки, которой он нравился недавно. стискиваю зубы между собой, запихивая недовольство поглубже. в конце концов, может она и права... я по крайней мере надеюсь, что они не тронут его! но что, если?.. стискиваю зубы, на деле же желая взвыть. - я обработаю раны, - говорит она, а я лишь киваю в ответ и пялюсь в то, что едва ли можно назвать потолком.

боль всё продолжает атаковать меня, но я стараюсь не спать - хочу застать то время, когда михаэль вернется. но... мой организм оказывается куда изможденнее, чем я предполагала, так что приходится позволить себе небольшое время отдыха. я слышу его голос будто бы наяву, но между тем во сне: он зовёт меня по имени, а потом я тут же представляю, как он рвётся вперёд и захватывает меня в объятия. вместо этого я получаю прикосновение к ладони - мягкое, аккуратное, и также слышу мольбу в до боли знакомом голосе.
моргаю несколько раз, чтобы найти в себе силы проснуться и сфокусироваться на его лице. - боже, это ты! - касаюсь рукой его лица, впервые за эти дни улыбаясь от счастья, наполнившего моё сердце. - я так рада, что ты в порядке. я боялась, что они сделают с тобой что-то... они ведь не сделали? - сразу же с опаской интересуюсь я, стараясь углядеть что-то в темноте. - ты наверняка не спал хорошо, да? - сжимаю его ладонь в своей, насколько это получается. - ложись рядом со мной, позволь мне почувствовать твоё тепло. - наверное, я несу всякие бредни? но иначе не выходит. потому я тяну его в постель мягко, опасаясь совершенно случайно навредить таким образом. сдавливаю зубы от боли, когда переворачиваюсь на бок и придвигаюсь чуть ближе к нему. как же приятно быть рядом с ним, знать, что он в порядке. - михаэль... прости, прости, прости. - касаюсь кончиками пальцев его синяков и ссадин сначала на лице, а потом и на шее. страшно представить, что теперь может быть на его теле? мне-то привычно получать побои, хоть и в не таких объёмах, а ему... - я так волновалась за тебя, скучала по тебе, думала каждую минуту - даже в беспокойном сне. - опускаю взгляд, потому что всё это говорить немного стыдно.

михаэль говорит о том, что ему нужно принять душ, и я испытываю смутное разочарование из-за того, что придется ждать ещё какое-то (пусть и короткое) время перед тем, как мы наконец сможем просто быть вместе. мне так грустно, мне так хочется обнять его, прижаться к нему и вдохнуть (пусть даже и неприятный) запах. хотя, во второй раз мысль об этом не кажется такой уж хорошей... пожалуй, стоит действительно отпустить его, а не настаивать на своём. ничего плохого же не случится за это время, никто же не успеет напасть за это время и забрать его? это вновь поднимает волну страха, которую я старательно подавляю почти сразу же.
тем более, что мне необходимо подавить и его собственные страхи; я слышу их в его голосе, они просачиваются сквозь вопросы, становятся слишком видимыми. - сейчас уже значительно лучше, не волнуйся, пожалуйста. это всё ничего в сравнении с болью, которую я испытала, когда они схватили тебя. - почему мой язык вдруг оказывается настолько развязанным? я не могу сдержаться во внезапном выражении своих чувств, не могу подавить желания о том, чтобы он знал как можно больше. и когда он касается поцелуем тыльной стороны моей ладони, это желание становится лишь ещё значительным. даже не сразу понимаю, что едва дышу; заметил ли он? надеюсь, что нет! потому скорее перехожу к ответу на его вопрос: - да, да, они помогли мне. даже долл! не думала, что после всего... - возможно, я была к ней слишком сурова? конечно, это всё не означает, что мы теперь станем лучшими подругами или хотя бы кем-то приближенным.

он возвращается обратно довольно быстро, но для меня это кажется целой вечностью! я смотрю в одну точку и нервно сжимаю, да разжимаю кулак в надежде, что это хоть немного успокоит мои нервы. но какой уж там? вдруг с ним действительно может что-то случиться? никогда не знаешь, что тебя ждет в следующее мгновение; этот урок мы оба успели уяснить в жизни. однако, слава всем богам, он возвращается ко мне в целости и сохранности; забирается под одеяло, позволяя наконец мне насладиться его близостью и теплом. бессовестно позволяю себе провести все желаемые манипуляции - придвигаюсь ближе, касаюсь ладонью его торса, потому что обнять сейчас всё же слишком сложно (больно, скорее).
он настолько близко, что я лишь усилием воли заставляю себя не прошептать его имя; даже не знаю, с чего бы просыпается такое желание. а ещё немного иное, куда как более откровенное, - чтобы он поцеловал меня, как никто и никогда не делал. мне становится стыдно за собственные мысли, поэтому я их не озвучиваю вслух. по крайней мере, не прямо сейчас. - я быстро восстановлюсь, вот увидишь. - в мой голос просачивается удовольствие от его прикосновений, скользит сквозь мягкие нотки и выделяется на фоне полной тишины. кашляю едва слышно, чтобы изменить тон своего голоса: - мы оба скоро вернёмся к лучшей жизни. - мне хочется в это верить, искренне. пусть даже мы пока и будем циркачами, но по крайней мере не побитыми.
чувствую его дыхание на своей коже, и потому едва сдерживаю дрожь, прикусываю с силой губу. почему это вдруг так тяжело? а сопротивляться и того сложнее! старательно прислушиваюсь к его шёпоту, но едва разбираю слова; хочется попросить его говорить громче, но в какое-то мгновение слова пробираются куда глубже, чем это возможно. я словно... просыпаюсь ото сна, вижу всё настолько чётко и ярко, как никогда прежде. чувствую, как внутри меня бьётся что-то огромное, жаждущее, чтобы его обуздали. - мне кажется, что ко мне вернулись силы. - растерянно проговариваю это, раздумывая над тем, что мне просто необходимо это проверить. даже руку оказывается поднять куда проще, хоть и не менее больно; сосредотачиваюсь на кружке, которая была оставлена долл, и слежу за тем, как она медленно сдвигается, а затем и падает на землю. тут же резко выдыхаю и опускаю руку, обнимая ей своего принца. - это правда! она... снова здесь...

ко мне будто бы вернулась очень значительная часть меня, которая всё это время бродила где-то очень далеко. это приятное ощущение, которое оказывается довольно тяжело приручить заново. особенно если учесть, что я долгое время не практиковалась, а моё тело оставалось слабым. но на этот раз не из-за приказа, а скорее из-за полученных увечий. что ж, у всего есть плата! - спасибо тебе, - шепчу я в очередной раз, когда мы оказываемся наедине во время перерыва между занятиями. - когда я верну себе свою силу, то мы сможем уйти. - но вот куда? пока остаётся вопросом. мне хочется быть с ним в немного ином виде, чем раньше.
- я нравлюсь тебе, как девушка? - однажды я решаюсь на довольно откровенный вопрос, рассчитывая на честный ответ. но кажется только лишний раз смущаю парня, как бы он не решил, что я вновь проверяю его. - не подумай ничего плохого. я просто хотела сказать, что... - сжимаю свои руки между собой, чувствуя, как щёки краснеют. сколько мне уже лет, а до сих пор не могу спокойно признавать свои чувства. - в общем, ты нравишься мне, хоть ты и младше меня. - говорю эти слова настолько серьёзно, что самой становится как-то не по себе. интересно, хоть кто-то так признается?
позади раздаётся смешок, который заставляет напрячься. долл обычно не лезла в наши дела, но тут видимо не смогла пройти мимо. - странно ты признаешься в чувствах... стоило сначала спросить у кого-то совет. - может она и права, но это всё равно смущает и повышает чувство стыда до новых высот. - тебя никто не спрашивал! - резко огрызаюсь я, разворачиваясь на носочках, а затем и вовсе ухожу. - потом поговорим, михаэль. - кидаю напоследок, а затем убегаю в нашу палатку, чтобы немного перевести дух.
но неожиданные объятия заставляют напрячься вновь, правда в каком-то ином смысле, куда как более приятном. а ответное признание, которое всё же случается, вызывает улыбку. разворачиваюсь к нему лицом и заглядываю прямо в глаза; я никогда не думала, что у меня может быть похожая привязанность, но вот оно! - это да? - зачем только переспрашиваю? сама не знаю толком. но ответ оказывается даже приятнее простого, но заветного "да"; он касается моего лица и наклоняется прямо к губам. когда он успел стать настолько выше меня? иной раз и забываешь о нашей разнице в возрасте. его губы оказываются волшебно тёплыми и мягкими, хоть мы и едва делаем больше, чем пару соприкосновений губами. но этого всё равно оказывается достаточно для того, чтобы моё сердце колотилось, как бешеное.

я и сама не могу скрыть своего удивления от ощущения полноценности; наконец, спустя столько времени! уже и не думала, что смогу когда-то почувствовать свою силу так явно, так насыщенно. пусть она пока и слаба, пусть и придётся учиться заново, но это не так важно. я уже однажды проходила мучительный процесс обучения, и это ничто в сравнении с полным исчезновением того привычного, того, что делало меня рыцарем элизабет. теперь я вновь смогу быть полезна для своего принца, теперь я вновь смогу защищать его любой ценой. и все, кто сделал это с нами, поплатятся. пусть не прямо сейчас, и даже не в обозримом будущем, но однажды… когда мы оба будем готовы, когда сможем собрать поддержку (а почему-то это кажется не сложным, ведь нынешнего правителя недолюбливают, мягко говоря). — кажется, да. я больше не чувствую этих оков, правда! — радостно заявляю, всматриваясь в глаза своего принца. своего михаэля. мне впервые от восторга хочется поаплодировать, но это кажется излишним и странным. вместо этого я лишь крепче обнимаю того, у кого действительно получилось вернуть ту важную частицу меня! - спасибо тебе большое. ты так старался ради меня. никто и никогда не беспокоился обо мне настолько сильно.

и я обязательно отплачу за это! убиваю достаточно много часов на тренировки, возвращаю себе (не)привычный контроль над обыденными и рутинными вещами. мне хочется стать сильнее, чтобы исполнить все свои обещания; ведь этот парень заслуживает всего мира, я на самом деле так считаю! мне кажется, что он сможет быть королём, которого будут любить все (кроме охочих до абсолютной власти, и других ублюдков). ведь у него даже получается растопить сердце кого-то настолько холодного, как я. лишь для него одного я готова быть более мягкой, заботливой; готова показывать те качества, о которых никто не знает, о которых даже я сама не подозревала.
что тут говорить? ведь я даже признаюсь ему в чувствах, о которых наверное стоило бы помалкивать. я - не ровня ему, как ни крути. только лишний раз заставила его смущаться, неловко теперь вдобавок. не стоило воспринимать наши дружеские отношения в каком-то ином свете, верно? наверное, все наши разговоры и объятия всегда были обыденными. хоть когда-то мне и казалось, что он хочет от меня большего. может быть, я сама отвадила его тогда?
только парень не даёт мне покинуть помещение, останавливает прямо возле дверей и обнимает мягко со спины. у меня перехватывает дыхание, но я не предпринимаю попыток выбраться и отступить, скорее - жду что будет дальше. - просто мне стало неловко! знаешь ли, довольно непросто говорить о таком... лишь зря смутила тебя. - или всё же не зря? затаиваю дыхание и оборачиваюсь к нему лицом; не нужно вести себя так по ребячески хотя бы! выслушать его будет правильно...

тем более, что там оказывается что послушать. кажется, у меня даже кончики ушей начинают гореть, когда он говорит ответное признание и склоняется ниже, чтобы... что? не знаю, не уверена, но ожидаю этого с закрытыми глазами и лёгкой улыбкой. соприкосновение наших губ получается почти невесомым, но волна мурашек всё равно пробегает по спине и заставляет меня чуть вздрогнуть. никогда не чувствовала ничего такого, да и не думала, что доведётся. тем более, с принцем, которому меня приставили служить. какой интересной бывает судьба!
смущаюсь ещё сильнее, когда он говорит про серьёзные отношения и легонько ударяю его в грудь, а затем вжимаюсь лицом прямо в неё же. - не говори об этом так открыто, смущает. - бурчу куда-то в его рубашку, вдыхая почаще из-за колотящегося сердца. - но... я рада, что всё так. - говорю ещё тише, словно опасаюсь, что кто-то услышит и отругает меня за подобные безумства. - я рада, что чувства взаимны. - однажды мне придётся отпустить его? когда он станет королем, когда ему предстоит найти настоящую королеву.

или нам уготована совершенно другая судьба? в конце концов, я прекрасно помню, как мой михаэль рассказывал мне о мечтах отделиться от королевской семьи, чтобы заняться изготовлением игрушек. возможно, нам стоит быть чуть более эгоистичными и просто не возвращаться в большой замок? возможно, нам стоит начать жить только для себя, раз уж это представляется возможным? время, проведенное в цирке, помогает нам понять некоторые вещи и научиться чему-то новому; например, мы оба познали тяжкий труд, благодаря чему смогли скопить небольшую сумму денег.
и благодаря этому смогли уйти оттуда; в том числе, чтобы оказаться подальше от глаз нынешнего правителя, который интересуется нами гораздо реже, но всё же. - ты прав. учитывая все тяготы, через которые мы прошли, можно позволить жить только для себя. - довольно говорю я, сжимая его ладонь в своей. нам нужно мужество, чтобы сделать этот решительный шаг и отправиться в новое путешествие. но мы ведь будем друг у друга, так что всё совсем не так страшно! да и самое ужасное уже давно позади... ведь так?
мы устраиваемся в небольшой комнатушке - хотя, по сравнению с нашей палаткой, это даже кажется внушительным жильём. - однажды мы сможем купить небольшой домик, я уверена. - принимаюсь убирать наше новое жилище, ближе к вечеру расстилаю простыни на кровати. нам уже с давних пор привычно спать в одной постели, но всё равно я испытываю смущение. из-за того, что теперь это не вынужденная мера, а просто желание. - ночи здесь всё ещё холодные, - шепчу я в первую ночь и придвигаюсь к нему ближе, чтобы обнять. мои слова не правдивы, потому что в комнате на удивление тепло, но... мне просто необходимо было придумать что-то! к счастью, в ответ следует лёгкий кивок и мягкий поцелуй.

после недолгих поисков, нам удаётся найти подработку - конечно, платят не великие деньги, но на первое время определённо подойдет. я становлюсь помощницей пекаря, хотя не то что бы у меня получается красивая выпечка сразу. мои завитушки смотрятся кривовато, а посыпки порой получается слишком мало. это раздражает, но ради общего будущего с михаэлем - отчаянно стараюсь.
хотя, иногда в мою голову закрадываются мысли о правильности происходящего. что, если мы прямо сейчас растрачиваем возможности? что, если буквально предаем всё королевство? поглядываю на своего принца, стараясь угадать в нём те же мысли или настроения, но не нахожу. кажется, что он доволен происходящим очень сильно... разве я имею право лишать его этого? да и себя саму. - да, это очень хорошая жизнь.
правда, однажды она обретает совершенно другие краски. всё идёт привычным чередом, пока местный граф не узнает моего принца. он склоняется в поклоне и приглашает на обед. я прилагаюсь дополнением, так как всегда была и буду рыцарем михаэля; а здесь совершенно никому нельзя доверять. - мы знали, что вы всё ещё живы, но потеряли след. - неужели кто-то ещё искал истинного наследника? это даёт надежду! - эти годы мы готовились - собирали единомышленников, набирали мощь и ждали момента, чтобы вернуть вам законное место, ваше высочество. - сжимаю свои ладони, стараясь скрыть нервозность. всему настанет конец? я предполагала, но всё получается быстро.
правда, тут ещё предстоит проверять почву. мы с михаэлем покинули дом графа вергенберна поздним вечером; он настаивал на том, чтобы нас доставили обратно на карете, но мы отказались. и не зря, ведь сейчас на улице довольно-таки приятно, да и нам есть о чём поговорить. - ты в порядке? - укладываю ладонь на плечо парня, чуть сжимая, а потом и вовсе разворачиваюсь, чтобы обнять его, пусть это и затормозит нас на пол пути. - знаю, что это неожиданно, но стоит обдумать. ты нужен своему народу. - хоть это и будет значить, что мы отдалимся. - нужно будет проверить этого графа... ты был с ним знаком? может что-то слышал о нём? я не припомню, чтобы встречала его во время службы. но ты и сам знаешь, что я не успела закончить рыцарскую школу и не могла присутствовать на мероприятиях, как твой рыцарь.