со временем, мне всё чаще начинает казаться, что слова сиэля несут в себе куда больше смысла, чем может показаться на первый взгляд. мне сложно представить, что можно любить и быть любимой, учитывая ситуацию. мне сложно понять, что можно не считаться продажной девкой, если должна научиться искусству соблазнения и ублажения. мне сложно принять, что и в родной англии меня могла ждать участь куда как хуже; даже, если бы ничего плохого не случилось. я бы могла выйти замуж за очаровательного мужчину ( если бы повезло ), который бы никогда не смог полюбить меня. всё... непредсказуемо. и всё же - что-то внутри меня упорно продолжает бороться за те ценности, которые были дороги мне когда-то.
однако, может пора уже отпустить своё воспитание, отрешиться от имени элизабет мидфорд и титула леди? может, тогда я буду получать большее удовольствие от жизни здесь? просто мне стоит сразу поставить себе одно условие: никакого привыкания к сиэлю! вот уж где будет крах, если я позволю себе очароваться им. ведь я не могу быть чем-то большим, чем просто ученица. несмотря на то, что иногда его поведение кажется немного... больше значащим. это из-за моего стремления придумать себе идеальную жизнь. ведь неспроста я как-то называю его своим женихом, не особо думая о последствиях. а они сигнализировали о себе задолго до начала.

правда, некоторые моменты ставят под вопрос зарождающиеся чувства: например, тот момент в купальне, когда он решился опрокинуть меня! а что, если бы я разбила себе голову? но я была не столько раздражена. ведь не знаю, из-за чего моё сердце стучало сильнее - из-за того, что была такая опасность ( которую я раньше назвала бы чуть ли не благом! ), или из-за того, как близко наши тела оказались друг к другу. это показалось чем-то большим, чем просто сон вдвоём... ведь мы были наедине - мокрыми, разгорячёнными, со своими мыслями. не знаю только, откуда в моей голове взялось столько неприличных!
и тот же вопрос задаю себе в вечер нашего первого поцелуя; сам момент кажется таким трепетным, таким почти волшебным, трогающим в самой глубине сердца. и, между тем, от этого момента ползут и первые сомнения, волнения - как быстро случится наш первый раз? как долго мне предстоит обучаться с ним этому? так ли я против, чтобы его длинные пальцы коснулись моей кожи? так ли я против, чтобы он изучал всё моё тело с такой готовностью, словно действительно любит? так ли я против, чтобы  он познал всю глубину моих эмоций и чувств? даже, если те будут местами поддельными.
поэтому меня удивляет, когда он просто обнимает меня после этого тёплого момента; будто жалеет?.. я ожидала, что он продолжит обучение, но, видимо, он бескорыстно предлагает мне ещё немного времени? обвиваю его тело двумя руками в ответ, и поднимаю взгляд к небу: что именно со мной будет? не знаю, но сейчас происходит что-то особенное. и я не могу просто отказываться от этого. несмотря на то, что мне дают свободу на целую ночь.

но неожиданно - я совершенно этого не хочу. ворочаюсь всю ночь и пытаюсь понять, почему вдруг возникло такое ощущение? будто надо мной лишний раз пытаются поиздеваться. но это глупо, все в точности наоборот! обо мне пытаются заботиться и это неимоверно приятно; сейчас я понимаю, что он не обязан быть таким с девкой, которую купил — и все же, он галантен больше, чем многие мужчины англии. а ещё… спать в одиночестве оказывается невозможно теперь. он приучил меня к своему присутствию? покусываю ноготки неосознанно, смотрю в отражение темного зеркала и не могу успокоиться.
в ту ночь я совершила первую вещь, не свойственную мне — я вышла из комнаты и пошла на поиски его покоев, хотя знала, что не смогу даже попасть в мужское крыло. — позвольте мне увидеть господина сиэля, прошу вас. — сообщаю паре охранников, лихо спорящих со мной. ведь указание другое, указание — никого не пускать. поэтому я возвращаюсь к себе не с чем и засыпаю через мучительно долгое время.

зато на следующий день меня не обделяют обществом; на удивление, я даже не сдерживаюсь в словах, когда он приходит. — могу я попросить? — спрашиваю сразу же после поцелуя в щёку, обхватывая его ладонь. — пока я здесь, не ночуй где-то ещё, но со мной. в одиночестве мне не спокойно. — стыдно ли в таком сознаваться? отчасти. ведь он приручил меня, как дикого зверька, а я и рада стараться! выдыхаю мягко и уточняю: — ты уже принимал ванную? — не знаю, соберусь ли пойти с ним, если что, но почему бы и нет? раз уж мы уже делали это неоднократно.
и поцелуи у нас тоже повторяются с завидной частотой. иногда я сдерживаюсь и не действую напористо, лишая его пространства, а иногда отвечаю слишком развязно для той, кто едва смыслит в этом. особенно, с момента, когда он впервые касается моего языка своим; сначала я реагирую слишком резко, не понимая, что происходит. но при повторной попытке — ощущения окутывают меня с головой, и я словно стремлюсь забрать больше. начинаю думать о нем и нашей близости все больше, засматриваясь на него по ночам. это ненормально? не знаю, но я и не шибко думаю об этом. лишь приобнимаю его, чтобы уснуть крепко до самого утра.

а через какое-то время он заходит дальше — опускается поцелуями ниже моих губ, срывая сладкие вздохи. зарываюсь пальцами в его волосы, откидывая голову чуть назад. — я и не думала, что это может быть приятно? — вопрос скорее ко мне самой, да и тот — не требует ответа. — но… могу ли я попробовать? — чуть отклоняюсь и ловлю его взгляд на себе. понимает ли он о чем я? не знаю. но мне интересно: будет ли он тонуть в тех же ощущениях, что и я?
веду пальцами по его шее, цепляю завязки на ночной рубашке и тяну за них, чтобы открыть большее пространство для действия. загадочно улыбаюсь перед тем, как склоняюсь прямо к его шее и целую мягкую кожу ( вот не думала, что приятно здесь будет мне ). безотчетно провожу кончиком языка по одной из выступающих ключиц, и лишь потом смущаюсь из-за этого, но не отклоняюсь. ведь он же не сказал ничего против! — я хочу узнать больше о твоих предпочтениях в постели. ведь сначала мне нужно научиться угадывать твои желания. — шепчу прямо ему на ушко и провожу ладонью по его груди. — сколько ещё этапов до… того самого момента?