стокгольмский синдром

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » стокгольмский синдром » another story / ориджиналы » you are the half of my soul


you are the half of my soul

Сообщений 1 страница 30 из 49

1

you are the half of my soul as the poets says

julia michaels - if you need me

https://64.media.tumblr.com/4cdd15957195a2b56ad4fe55c61388d5/42f11c19d6b4b0f6-3d/s250x400/bb954b90483ad46ee565bb1102c013656e3270d6.gifv

https://64.media.tumblr.com/e26a55a990afea0c44cd43d951651572/42f11c19d6b4b0f6-49/s250x400/912038b2e98f4a76e1dd2546f4ab53551c7a1326.gifv

https://64.media.tumblr.com/25d0dd490ca89fa8d992d089be91fe63/42f11c19d6b4b0f6-a7/s250x400/ba18f1c0eeda923ea9d92dab816387b5b8bcd32b.gifv

https://64.media.tumblr.com/abf375af155d3d74738bdd0d28c9cc5b/42f11c19d6b4b0f6-97/s250x400/0f0364e8adea153bd8fc26b4308f9adb131e37b7.gifv

• 2000-ые, лондон

elizabeth and ciel

when you're dreaming all your nightmares - i'll come tackle the monsters, i'll find where they hide in the nighttime. if you need me, i'll be right there when you're happy and when you're scared. i can still be your shoulder. i'll be by your side even if i'm not next to you.

[icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 25 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

2

В мире, где любовь путают со страстью, где счастьем ошибочно считают наличие миллионов на счете в банке, мне повезло обрести кое-что настоящее: любимую женщину. Мы с Элизабет были знакомы с ранних лет благодаря дружбе наших отцов, зародившейся еще во времена учебы в колледже. В детстве она раздражала меня своей неусидчивостью, в юности восхищала живым нравом и находчивостью, в студенческие годы окончательно и бесповоротно влюбила себя. Сейчас у меня такое чувство, что мы начали встречаться чуть ли не с младшей школы, на деле это, конечно же, произошло куда позже. Перед выпуском? Кажется да. А уже в восемнадцать лет я сделал ей предложение.
Помню тот день, как будто он был вчера. Кто-то скажет, что думать о свадьбе во время похорон странно, ненормально, ведь следует все свои мысли посвятить ушедшим из жизни. Мне понятна эта логика и я действительно скорбел по погибшим в автокатастрофе родителям, но куда важнее логики было ощущение пустоты, поселившееся в сердце, и желание эту пустоту заполнить. Что может помочь в таком случае лучше, чем создание своей собственной семьи? Тем более с человеком, которого любишь и знаешь давно, к которому прикипел уже основательно. По крайней мере, я и мой вопрос дождались окончания поминального обеда.
— Знаю, что это странно и не о таком девушки обычно мечтают, но мне важно знать сейчас. Лиззи, я хочу, чтобы мы всегда были вместе. Ты станешь моей женой?
Не было пресловутого волнения и дрожи в коленях, я не боялся получить отказ или быть осмеянным, как то описывают другие мужчины. Потому что был уверен в наших чувствах? Или потому что знал ее слишком хорошо.
Позже я попросил руки девушки у четы Мидфорд, как то принято; озаботился покупкой обручального кольца и пышной свадебной церемонией. Позже, когда пустота в моей груди заполнилась ее легкой улыбкой и согласием разделить со мной жизнь.

Сейчас моя красавица-жена, мать моего сына, снует по комнате, собирая последние мелочи, необходимые ей для короткого перелета в другую страну. Я останавливаюсь на пороге, приваливаюсь плечом к косяку двери и просто наблюдаю, не чувствуя даже легкой улыбки, растянувшей губы; наблюдаю за ее легкими движениями, за тем, как изящно она поправляет прядь волос, выбившуюся из простого хвоста. Мне совсем не хочется отпускать ее от себя даже на короткое время, совсем не хочется оставаться в большом доме лишь в компании маленького ребенка, но одновременно с тем понимание, что я не могу привязать ее к себе или запереть в четырех стенах берет верх. Брак должен строиться на доверии, верно? А Лиззи любит свою работу и я не должен ограничивать ее в праве получать новые знания.
— Ничего не забыла? Телефон, зарядное устройство, плеер? Твой доклад? — осматриваю комнату на предмет названных вещей, убеждаюсь, что в поле зрения те отсутствуют. Должно быть, взяла все.
Подхватываю небольшой чемоданчик с вещами и выхожу из комнаты, чтобы спуститься вниз, уложить его в багажник поджидающей на подъездной дорожке машины.

Аэропорт не спит ни днем, ни ночью, встречает нас гулом спешащих людей. Я прохожу с Элизабет до стойки регистрации, дожидаюсь, когда она вернется ко мне с посадочным талоном, а после прижимаю к себе, отказываясь отпускать дальше. Еще пять минут, хотя бы пять минут подержать ее рядом, чувствовать тепло ее тела. Почему разлучаться так сложно?
— Будь осторожна. С немцами не заигрывай, по барам не шляйся, все такое... — моя речь звучит шутливо, потому что я уверен в ней, и все же на сердце скребется тоска, которую никак нельзя сейчас показывать.
Обхватываю ладонями ее личико, припадаю губами к губам в легком невинном поцелуе; после долго смотрю в зеленые глаза, просто наслаждаясь их цветом и теплом во взгляде. У нашего сынишки похожие глаза, не такие чистые, скорее сине-зеленые, и все же, глядя на него, я часто вижу Лиззи.
— Ты обещала подумать о втором ребенке после этой поездки. Помнишь?
Ненавязчивое [или наоборот?] напоминание, скорее просьба. Первый раз я поднял эту тему с год назад и мы обстоятельно ее обсудили, затем она всплывала не так давно, после известия о предстоящей конференции в Германии, и вот еще сегодня. Давить нехорошо? Наверное, но я правда надеюсь, что она согласится, что она тоже хочет.

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 24 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

+1

3

наверное, с самого раннего детства я предполагала, чьей женой стану; может, из-за того, что мы с сиэлем постоянно были рядом, а может из-за того, что наши родители дружили ( и желали породниться? ). или же банально из-за того, что я была влюблена в этого серьёзного и тихого мальчишку. правда, попытки притянуть его поближе часто заканчивались крахом;
- сиэль! давай разыграем родителей, - звонко предлагала я, придумывая, как мне казалось, хитроумный план. однако, мальчик чаще смотрел на меня с недоверием; но я не отступала! всё обхватывала его за запястье, тормошила, строя почти что щенячьи глазки. - ну же, давай, будет весело!
- лиззи, перестань, - он вообще был не большим любителем таких вот детских глупостей. так что чаще отказывался. но сдаваться - не в моём стиле!
- сиэль! давай поиграем в снежки! - улыбалась я во все зубы, наматывая небольшие круги вокруг его оси, желая излить куда-то свою энергию. зима ведь не всегда похожа на себя, чаще она старательно притворяется весной или осенью. а тут! - ты посмотри какая погода. тебе понравится, - я без устали тянула его за собой.
- лиззи... - спустя какое-то время, мальчик всё же стал более податливым. конечно, продолжал бурчать недовольно, но всё же шёл следом. не знаю, что именно подталкивало его; может, любовь?
- сиэль, сходишь со мной на танцы? - надеюсь, что за искусственными румянами не проглядывается моё смущение; не то что бы я, такая красотка, осталась без кандидатов на вечер... просто была заинтересована в конкретном, в том, кто, возможно, вообще о подобных вещах не задумывается. это проглядывалось в его удивлённом взгляде, чуть приоткрытых губах. боялась ли я отказа? да, это было бы очень неловко... мне стоило больших сил, чтобы решиться.
- мне стоило самому пригласить тебя, - лишь проговорил тогда парень, отведя взгляд в сторону.

возможно, именно в тот момент между нами начало расцветать нечто куда большее, чем доступно другим. я не могла перестать улыбаться в его присутствии, не могла забыть о нежности, теснящейся в груди. мне начало казаться, что мы предназначены друг другу самой судьбой, как бы то идеалистично ни звучало. мы стали первыми друг у друга, и, я надеюсь, что последними? хоть и говорят, что невозможно любить всю жизнь, но я в это не верю. такое чувство должно быть вечным, разделённым лишь между нами.
- если ты полюбишь кого-то ещё, то я убью тебя. и себя тоже. - смеялась чуть слышно, допивая один из коктейлей на школьном выпускном. даже не было уверенности в том, шутка ли это; но знала одно наверняка - я не хотела отпускать его подальше от себя. и не хочу.
сердце рассыпалось на хрупкие осколки, когда его родители погибли в автокатастрофе. стоит сказать, что мы были действительно большой аристократической семьёй, поэтому потеря отразилась на всех. но особенно сильно - на моём возлюбленном, на их драгоценном и единственном сыне. прижимаюсь к нему всё сильнее, мечтая забрать ту боль, что наверняка занимает всё его естество. мне сложно смотреть на него в таком состоянии, хочу видеть лишь его улыбку. хоть и понимаю, что это попросту невозможно.
тем удивительнее для меня становится вопрос, заданный после поминального обеда. кажется, тогда слёзы горести и счастья смешались воедино, не различимые. - да, сиэль, да. я тоже хочу быть только с тобой. всегда, - расцеловываю ладони парня, прижимаясь к ним щекой. в какое бы время то ни случилось, мой ответ был бы одним и тем же. это всегда было одной из тех вещей, в которых я была на сто процентов уверена.

и о чём ни разу не пожалела; это до сих пор кажется моей мечтой, просто той, что воплотилась в реальность. жить с любимым человеком - роскошь, которая доступна далеко не всем. иметь возможность разделить с ним все радости и сложности; знать, что всегда есть на кого положиться. знать, что никогда не останешься в одиночестве ( пока смерть не разлучит нас ).
правда, даже со всей уверенностью в браке и завтрашнем дне, я была очень удивлена беременности. учитывая, что я принимала противозачаточные таблетки, но в один из перерывов случилась небольшая неожиданность. мы были пьяны и совсем забылись в порыве страсти, если можно так сказать. годовщина, свечи, романтика, большая и уютная кровать лишь для нас двоих; несмотря на то, что к концу мы всё-таки малость образумились, процесс уже успел начаться.
так на свет появилась наша драгоценная, хоть и незапланированная, прелесть; наш замечательный и умненький мальчик. - я думаю, что имя винсент очень подойдёт ему. что скажешь? - не знала, насколько это хорошая идея, учитывая все обстоятельства. но малыш так сильно напоминал мне своего отца, что вариант показался более чем уместным. тогда я чуть покачивала нашего маленького сына на руках, который успел сладко уснуть, видимо, слишком утомленный всем произошедшим. и думала лишь о том, насколько я счастливая женщина.
нас стало трое в одном большом лондонском доме; и, благо, учёба позволяла мне отвлекаться на сына. правда, по факту получалось немного наоборот - иногда я позволяла себе отвлечься от малыша на учёбу. мне просто повезло, что преподаватели понимающе отнеслись ко всему происходящему и иногда давали отсрочки на выполнение работ. по первой, мне едва оставалось время на сон, ведь я старалась успевать всё подряд, чтобы не съехать по учёбе и не прослыть плохой матерью. благо, что я ещё была не одна в этом всём; рядом всегда был сиэль, который брал заботу на себя, пока я занималась. переключаться, правда, было легко не всегда...

теперь эти трудности в далёком прошлом, и я даже могу себе позволить слетать на конференцию без особой опаски. правда, волнения за моих мальчиков не избежать. они у меня очень самостоятельные, конечно, но... не хочу оставлять их. почему не можем полететь все вместе? этот вопрос возникает в моей голове, конечно, но ответ находится быстро: у сиэля здесь работа, было бы нечестно просить о таком, оборачиваясь лишь на свои желания. - так не хочется оставлять вас, даже ненадолго, - за окном темно, винсент уже давно спит в своей кроватке, а я зачарованно смотрю на своего мужа, словно пытаюсь запомнить каждую черту его лица. с чего бы?.. доводилось ли нам расставаться до того? пожалуй, всякое бывало, но в замужестве это таки впервые.
утро преподносит множество сладких поцелуев и прощальный секс в душе; вода, знаете, может неплохо помочь заглушить стоны хоть как-то, учитывая присутствие ребёнка в доме. - я люблю тебя, - шепчу ему на ушко, когда мы просто обнимаемся, стоя под тёплыми струями воды.

- иди ко мне, мой прекрасный малыш, - опускаюсь на колени в детской комнате, раскрывая ладони, чтобы впустить мальчика в свои объятия. винсент, недолго думая, устремляется ко мне и утыкается в плечо. поглаживаю его мягкие волосы, второй рукой прижимая чуть крепче к себе.
- мама, я ведь уже взрослый, не называй меня малышом, - недовольно, но решительно, проговаривает он, на что я лишь мягко смеюсь. дети настолько быстро растут?
- хорошо, мой маленький мужчина, больше не буду, - целую его щёчку, сразу же вытираю оставшийся блеск для губ с кожи.
- неужели там будет лучше, чем с нами? - неожиданный вопрос застаёт меня врасплох и я несколько раз моргаю, чтобы хотя бы осознать смысл до конца.
- конечно, нет. нигде и ни с кем не может быть лучше, чем с вами. ведь я очень люблю вас, - улыбаюсь, чувствуя, как неожиданно скапливаются слёзы в уголках глаз. - я вернусь очень скоро, хорошо? и привезу тебе подарок, - глаза напротив загораются, и я касаюсь кончика носа своего сыночка пальцем. как же сложно расставаться...

остаюсь дома в одиночестве, пока сиэль отвозит винсента в сад. это позволяет мне собрать все вещи в один небольшой чемодан, несколько раз перепроверить ноутбук и свою работу. к моменту, когда я замечаю мужчину в проходе нашей комнаты, всё уже, вроде как, собрано. мягко ступаю ближе к нему, ухватываясь одной рукой за его шею, и тянусь за поцелуем. насколько же сложно отказывать себе даже в мимолётных желаниях! лихорадочно стягиваю надетый совсем недавно пиджак, оставаясь лишь в одной майке с коротким рукавом. почти сразу, чтобы не терять время, запрыгиваю на него, чувствуя, как крепкие мужские руки обхватывают мои ягодицы для поддержки ( конечно же ). до кровати всего-то пара метров, которые преодолеваются в считанные секунды; даже не успеваю заметить, как оказываюсь на шёлке пледа. эта возможность кружит мне голову, в очередной раз. так что я сильнее впиваюсь в его губы, словно стараясь забрать себе всё, что возможно на несколько лет вперёд. - сиэль, - выдыхаю, когда его рука сжимает мою грудь под майкой. оглаживаю его член сквозь плотную ткань брюк, чувствуя необходимость избавиться от всех вещей прямо сейчас.
но звонок на мобильнике, увы, отвлекает от всего происходящего и мы оба замираем. твою мать! кто ещё? жмурюсь от недовольства и досады, но всё же поднимаюсь из-под своего мужа, чтобы ответить. - да, я уже собралась, скоро буду выезжать, - смотрю на свои часы, прикидывая, сколько в запасе времени. на секс точно не хватит. - спасибо, - все, кто мог, уже пожелал мне хорошего пути. проверка того, все ли вещи на месте, занимает не так уж много времени. с облегчением я вздыхаю только в машине.

в аэропорту слишком много людей, но место лишь для нас двоих находится быстро; до взлёта остаётся чуть меньше двух часов. времени на прощание, как может показаться, достаточно. но что-то внутри меня протестует! как может такого короткого промежутка хватить вообще? наставления сиэля звучат забавно, будто я еду в германию ради туризма. будто я вообще могу думать о ком-то другом, и думать о каких-то там барах... - не волнуйся, немцы даже не в моём вкусе. вот если бы то были испанцы... - наигранно прикусываю нижнюю губу, прослеживая реакцию своего мужа. думаю, что он понимает, что это лишь шутки, и всё же извиниться стоит. целую его шею, лишь затем поднимаю взгляд к лицу. - я просто шучу. в моём вкусе лишь один конкретный британец. и, о благословение, я уже вышла за него замуж, - демонстрирую свой палец с кольцом. сразу же тянусь за подаренным поцелуем, сжимая его плечи. не могу скрыть улыбки после вновь открытой темы о втором ребёнке... я много думала на этот счёт и, наверное, винсент будет не против сестрёнки. или братика.
- можем отвезти винсента на выходные к моим родителям, когда я вернусь. и обеспокоиться этим серьёзным проектом, м? - это ведь можно назвать согласием? в какой-то мере. - ты хочешь мальчика или девочку? - конечно, такое пожелание исполнить не получится, и всё же простой интерес не скрыть.
замечаю время на табло, недовольно подпрыгивая на месте. - время летит слишком быстро, - прижимаю к себе мужа крепче, желая остаться с ним. но разве это возможно теперь? поднимаюсь поцелуями, слишком откровенными для такого места, как аэропорт, по его шее к губам. - я очень сильно люблю тебя. - шепчу осторожно, чтобы слова дошли только до него. - и уже скучаю по вам, а ведь ещё даже не уехала. наверное, эгоистично говорить это в такой момент. - накрываю его губы своими в тягучем, сладком поцелуе, который кружит мне голову. скорее бы уже вернуться! отступаю от мужчины на шаг не сразу, ощущая пустоту под своими ладонями и в сердце. неприятно. - я позвоню тебе перед вылетом. и как только мы приземлимся. обязательно. я люблю тебя! - посылаю воздушный поцелуй, не слишком решительно разворачиваясь, и ступаю в часть зоны ожидания.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 25 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

4

Я помню наш первый поцелуй. Это случилось после танцев, на которые тогда еще просто-подруга-детства пригласила меня сама, набравшись храбрости, которой всегда могла похвастаться.
Я собирался провести заурядный вечер за чтением и забыть о нем в мешанине точно таких же. Я даже не помнил о том, что школа устраивает тематическую вечеринку для старшеклассников и, уж конечно, не собирался идти. Но разве Элизабет хоть когда-то, хоть в чем-то можно было отказать? Такое у меня выходило лишь в детстве, с возрастом же везение закончилось.
Я помню, как вывел ее на улицу из душного зала, где от громкой музыки и мигающего света начинала болеть голова. Середина весны выдалась зябкой, так что пришлось накинуть ей на плечи свой пиджак, а когда и это не помогло, то притянуть в кольцо своих рук.
— Точно не хочешь пойти домой?
Лиззи настаивала, что еще слишком рано, что только маленькие детки бегут домой сразу, как часы пробьют десять ночи, дабы улечься в кроватки и заснуть. Мне так не казалось, но я позволял ей упорствовать, только гладил по спине, глядя на фонари, которыми была украшена небольшая прогулочная аллея. Звуки музыки все еще долетали до нас, но были уже не такими оглушительными и я находил в этом даже определенную прелесть, а когда сумасшедший бит сменился нежными переливами, то медленно двинулся по кругу. Топтание на месте, которое современная молодежь принимает за танец, и вполовину не так красиво, как тот же вальс, но зато очень хорошо согревает. Я вжал Элизабет в себя чуть плотнее, надеясь, что она уже согрелась, уткнулся носом ей в висок, вдыхая аромат духов. Когда же девушка повернула голову и мы встретились взглядами, то самой естественной вещью показалось податься вперед, тронуть ее манящие губы своими, поначалу в невинном, почти детском, поцелуе.
Сейчас мы обмениваемся поцелуями почти ежечасно, но я не могу сказать, что хоть один из них оказался менее приятным. Наверное, испытанный в самый первый раз трепет не повторить, но в каждом случае можно отыскать чарующую нотку.

Я помню день, когда мы узнали о беременности Лиззи, ранней, незапланированной. Мы все еще учились в наших университетах, все еще сами были детьми и надеялись пожить для себя до того, как обзаведемся малышами. Наш план провалился из-за нашей беспечности, но это никогда не обсуждалось в таком ключе. Нет, напротив, я с трепетом ждал рождения сына и помогал с обустройством быта для него, а увидев впервые, не смел отвести глаз. Круглощекий младенец поднес ко рту маленький кулачок и сладко причмокнул, глядя на меня настороженно, после зажмурился и приоткрыл губки, сладко зевнув. Он был до того забавный и до того милый, что не полюбить его было невозможно.
Имя моего отца, выбранное любимой, подходило ему не слишком. Или только пока? Но спорить я не стал.
Чем старше становился малыш, тем отчетливее становилось понимание, что мы не прогадали, что Винсент Фантомхайв II будет очень похож на своего деда. И на меня?

Моя семья. Потеряв одних близких людей, я обрел совершенно иное и каждый день этой своей новой жизни был счастлив, независимо от того, спорили ли мы, ругались ли или бурно мирились. Лиззи сделала меня счастливым, Лиззи подарила мне сына. И теперь Лиззи собиралась лететь на другой континент, чтобы зачитать там свой доклад, чтобы добиться уважения среди людей, которые понимают в ее науке куда больше меня.
— Я так горжусь тобой.
Слова, совершенно необдуманные и искренние, срываются с моих губ, входят в резонанс с ее только-только прозвучавшим признанием в любви некоему конкретному британцу [я даже знаю какому]. Наверное, стоило ответить не так, может быть, даже продлить шутку, но исправлять ситуацию уже поздно. Да и зачем? Уверен, она поймет без того.
Обхватываю ее пальцы, на одном из которых поблескивает бриллиантовое колечко; прикасаюсь к этому пальчику поцелуем прежде, чем припасть к ее губам. Наверное, мы слишком раскованно ведем себя для такого людного места, как аэропорт. Наверное, на нас поглядывают осуждающе. Мне нет до этого никакого дела, потому что прямо сейчас я хочу обнять свою жену так крепко, как только могу, и заполнить свои легкие ее запахом настолько полно, насколько это возможно. Мне предстоит провести вдали от нее целую неделю. Всего-то одна четвертая месяца, скажет кто-то, но для нас, не разлучавшихся дольше, чем на один рабочий день — целая вечность.

В ответ на мою просьбу-вопрос Лиззи отвечает своим собственным и на несколько томительных секунд все мысли покидают мой разум. Хочется переспросить глупое: "правда?". Хочется расцеловать ее. Вместо этого прижимаюсь лбом к ее лбу, слежу за любопытством, пляшущем в глазах, и не могу сдержать глупой счастливой улыбки.
— Я хочу девочку, такую же светлую и решительную, и неуемную, как ты.
Предвзято? Невыполнимо? Слишком нагло? Ну и пусть. Это — чистая правда.
— Но и сынишке буду рад. Главное, это будет наш общий ребенок, еще одна драгоценность.
И это — тоже правда. Иначе быть просто не может.

Прощаться приходится слишком скоро. Но теперь я, окрыленный новой целью, испытываю чуть меньше горечи. Отвечаю на сладкий поцелуй, желая продлить его как можно дольше, сжимаю ладонями талию любимой. Наше время утекает, как вода сквозь пальцы, Элизабет высвобождается из моих объятий, одарив напоследок цепочкой распаляющих прикосновений, шепчет обещания и признания. Приходится отпустить ее, заставить себя не тянуться вперед снова и снова.
— Возвращайся ко мне с триумфом, порази там всех, — выдавливаю улыбку. — Мы с Винсом будем тебя ждать. И скучать. Любим тебя. Я тебя люблю.
Она посылает воздушный поцелуй и я ловлю его, прижимаю ладонь к сердцу, пытаясь дать понять, где именно тот будет храниться. Меня терзает желание перехватить ее по-новой, заставить развернуться, чтобы впиться в губы, но это слишком мелодраматично и больше похоже на плохое кино. Приходится смотреть, как уходит все дальше и дальше.
Проверяю время на часах — 11:50 утра. Впереди меня ждет семь с половиной дней ожидания, а набрать заветный номер  телефона хочется уже сейчас.

Мы действительно созваниваемся настолько часто, насколько это вообще допустимо. И каждый такой звонок, как глоток свежего воздуха, как обещание неминуемой встречи.
В первую ночь мне снятся кошмары. Я снова получаю известия о гибели родителей, организовываю их похороны и принимаю соболезнования.
Во вторую ночь я долго сижу возле детской кровати. Винс не желает засыпать, просит и просит почитать сказку, одну за другой, а я малодушно делаю это, ведь тоже не хочу оставаться один.
На третью ночь в мою одинокую [ненадолго!] постель забирается сынишка. Я обнимаю его, вытираю слезы, смочившие щеки, и обещаю, что скоро мы втроем снова будем вместе.
Четвертая ночь проходит почти спокойно. Мы привычно уже устраиваемся спать вместе, я оставляю одну из ламп на прикроватной тумбочке светиться всю ночь и даже высыпаюсь несмотря на многочисленные пинки маленьких ног.

Пятая ночь становится облегчением.
— Осталось чуть-чуть, да? — спрашивает сын на утро.
Он отлично умеет считать до семи и знает, что уже завтра сможет обнять свою мамочку. Я киваю, подтверждая детские расчеты, и не могу сдержать улыбку, а еще нетерпения. Скорее бы! Звонок телефона раздается, как нельзя кстати, звучащий в трубке родной голос лишь еще больше укрепляет надежды на скорую встречу.
— Ну как ты там? Уже выступила?
Выступление — это важно, ведь на пятьдесят процентов все затевалось ради него. И услышать, что все прошло на "ура" — прекрасно. Наверное, я подхватил бы ее с земли и покружил, как делал множество раз прежде, если бы только был рядом.
— Я очень рад. Отпразднуй это, разрешаю выпить немецкого пива, — улыбаюсь, произношу чуть насмешливо.
За все время наших телефонных разговоров я старался не показывать своей тоски, делаю это и сейчас. Знаю, что она все понимает сама, но все же сохранять бодрость духа — моя прямая обязанность, как мужчины, как мужа, как отца. Поэтому пытаюсь шутить, поэтому не затрагиваю темы, которые давят на нас всех. Хватает того, что ребенок, который получает трубку после меня, первым делом спрашивает о возвращении и говорит, что скучает. Треплю мальчика по волосам, зарываюсь носом в макушку.
Звучащее из телефона предложение, которого никак нельзя было ждать, выглядит одновременно привлекательно и волнующе.
— Хочешь поменять билет с завтрашнего утра на сегодняшний вечер? Уверена? Столько ждали, подождем еще.
Мы живем одной только мыслью — "скоро". И каждое мгновением торопим время — "поспеши же еще немного". Вот только время не терпит спешки, время знает, как научить терпению...

Шестая ночь проходит, разукрашенная всеми оттенками надежды. Но утро следующего дня не несет в себе никакой радости, лишь кромешный ужас и беспросветное отчаяние.

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 24 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

5

едва слышно смеюсь, когда сиэль рассказывает свои пожелания на будущего ( лишь запланированного ) ребёнка; он всегда был очень конкретен. но в этот раз прямо-таки смог поразить меня; конечно, в хорошем смысле этого слова. и я одобряюще киваю, ведь всё правильно сказано. учитывая, что наш первый ребёнок, любимый сынишка винсент, похож на своего отца: даже, если они не словно две капли воды, то схожесть всё равно феноменальная. логично дать возможность второму ребёнку быть похожей на свою прекрасную мать, то есть на меня. красоты в семье много не бывает!
- будет хорошо, если характером всё-таки пойдёт не в меня. моим родителям определённо было тяжеловато, - учитывая, что я была любительницей выкинуть пару фокусов, да ещё припрятав несколько в рукаве... воспоминания о детстве кажутся такими тёплыми и очаровательными, несмотря на то, что этот мальчишка был очень неподатлив тогда. - признай, что в детстве неуёмность не казалась тебе частью моего очарования. - поглядываю на его губы, уже в который раз за вечер думая о поцелуе. не слишком ли их много в нашей жизни? кто-то может решить, что так, а лично мне безумно их не хватает.

прощание обеспечивает несколько таких; что ж, может этого будет достаточно на неделю отсутствия? вряд ли. да и отступать от него всё же тяжело, особенно, когда мужчина ловит мой воздушный поцелуй и прижимает ладонь к груди. почему это вообще выглядит настолько очаровательно? почему я так желаю вернуться назад? наверное, расставания вообще не про нас... даже временные. кое-как заставляю себя двигаться дальше, запоминая каждое сказанное слово; и знаю, что все они, до единого, - чистая правда. быть любимой - потрясающее чувство, знать, что тебя настолько сильно ждут - головокружительно. мне безумно повезло, и, возможно, каждому рано или поздно приходится расплачиваться за такое благоговение судьбы.
сам полёт, внезапно, мало тревожит меня ( хотя я полагала, что перед взлётом всё будет совсем уж печально ). я спокойно занимаюсь своими делами, почитывая книгу, которую взяла. увы, воспользоваться мобильником не представляется возможным, поэтому побеспокоить своего мужа уже сейчас - не вариант. ладно, так и быть, дам ему небольшую передышку от меня, потому что в дальнейшем пощады явно не будет. криво улыбаюсь, представляя себе количество звонков в роуминге, за которые придётся заплатить. что ж, это не так важно, потому что все эти затраты определённо будут оправдывать себя.

потому что иметь возможность слышать его голос, даже спустя большие расстояния, прекрасно; и я наслаждаюсь этой возможностью, не скупясь на возможные заигрывания прямо через трубку. - и чем же ты сейчас занят? - шепчу я, поглядывая на время, отображённое на часах; если у нас сейчас к двенадцати часам ночи, то у них только к одиннадцати. - ты ведь ещё не собираешься ложиться спать? а то может поздновато беспокою. - вздыхаю, поглядывая в сторону зашторенных окон; почему здесь настолько одиноко? - я бы хотела, чтобы ты сейчас оказался здесь. тебе бы понравился вид из окна, и, думаю, что мой вид тебе тоже мог бы понравиться, - прикусываю губу, поглядывая на свою обычную спальную одежду. ничего, я бы смогла это исправить, но вот проблемка - незачем. - прикуплю себе какое-нибудь красивое нижнее бельё. шёлковое? кружевное? какое тебе больше хочется? - едва слышно смеюсь, уже прикидывая в какой из дней будет удобнее сходить в магазин. за подарками для моих мальчиков, конечно же. - что бы ты хотел из германии?
большую часть дней я трачу на отдельные встречи с коллегами; на самом деле, делиться мыслями и обмениваться опытом интернационально - интересно. у всех оказываются достаточно разные подходы, о которых я могла бы даже не задуматься; у всех оказываются достаточно разные мнения, которые тоже рождают интересные открытия. вообще - познание людей, с какой стороны не взгляни, дело далеко не однобокое. тут вообще сложно отыскать какую-то золотую серединку, хоть и общие понятия определённо есть. возможно, что к моменту конференции мой доклад даже немного трансформируется. вдохновлённая, я возвращаюсь к себе в номер, дорабатывая уже готовый материал и накидывая новый. и неизменно, звоню своему мужу, слышу своего сыночка. боги, как же я соскучилась! несмотря на то, что происходящее здесь вызывает интерес...

- здесь очень много интересных людей. в основном, я общаюсь с женщинами. - уточняю на всякий случай, прекрасно понимая, что он не заревнует в любом случае. но пусть уж будет. - они помогают расширить мне поле исследований, даже дают новый и свежий взгляд на ситуацию. думаю, что мне это действительно было нужно, - но я всё равно безумно хочу к вам, не решаюсь сказать, потому что от этого никому из нас не будет легче. скорее - наоборот. - чем вы там занимаетесь? как там винс? не перестаёт практиковаться в игре на фортепиано без меня? - а то знаю я, насколько дети отвлеченны в этом возрасте. не удивлюсь, если мальчик действительно немного упустил этот момент... и это не страшно, конечно, но мне было бы приятно, если бы он сам решил уделять всему этому время.
день покупок приходится на один из дней в междометии, когда удаётся освободиться пораньше и найти себе спутницу, которая хотя бы знает язык. брожу по большому магазину, выискивая в витринах магазинов что-либо подходящее. мужу беру часы, потому что их он коллекционирует, а здешний вариант показался мне занятным. найти подарки для винсента тоже не оказывается сложным; выбираю ему серебряную музыкальную шкатулку с красивой заводной мелодией, и игрушку в виде мягкого щеночка. вообще, он хочет настоящего, но, пока что, только так. может, стоит задуматься об этом обстоятельнее по возвращению? ему очень нравятся пушистые друзья.
сама конференция, на удивление, проходит очень быстро ( или я не очень замечаю как пробегает время, сначала занятая выступлением, а потом участием в дискуссиях ). задерживаюсь лишь для того, чтобы пообедать и выпить чашечку кофе в компани. на самом деле, мне безумно хочется улететь обратно в великобританию, потому что такое длительное время в других местах нужно проводить только с семьёй. поэтому, возвращаясь в отельный номер, я начинаю собирать свои вещи. затем прозваниваюсь в аэропорт, чтобы уточнить, на какое время я вообще могу поменять билеты, чтобы поскорее оказаться дома.
- думаю, что я буду дома уже ближе к ночи сегодняшнего дня. если только не случится какого-нибудь форс-мажора в виде задержки рейса, или его переноса. или если к моему приезду в аэропорт взять билет не получится. - потираю переносицу, сидя в кресле перед столом. господи, почему всё обязательно должно быть так сложно? может действительно стоило бы спокойно поспать ночь, а затем уже улетать обратно домой?

аэропорт встречает меня множеством снующих туда-сюда людей, но это уже давно перестало быть новостью, поэтому я спокойно ожидаю возможность пройти на свой рейс и оказаться дома через считанные пару часов. открываю мобильный телефон, чтобы написать пару небольших сообщений перед тем, как подняться на борт. ' уже скоро буду дома. ' и '  я оочень соскучилась. безумно люблю вас, мои мальчики. ' убеждаюсь, что они дошли моему мужу и только потом прохожу в самолёт.
на этот раз, здесь даже оказывается девушка, с которой мы знакомы ещё с детских лет! мы пересеклись на конференции, но особо поболтать повода не выпало. что ж, теперь наверстаем. ведь, о совпадение, наши места совсем рядом. может, решили усадить двух элизабет поближе друг к другу? по крайней мере, теперь наш полёт станет куда как более интересным. девушка оживлённо рассказывает о своей жизни; что вышла совсем рано замуж по глупости, а затем столь же скоро развелась. в отличие от меня, ей безумно не повезло. и мне хочется её пожалеть, потому что... потому что такой судьбы никто не заслуживает. она должна была быть счастлива. и так ведь росла без родителей. почему всё так несправедливо? - я уверена, что всё ещё наладится. может, у тебя уже есть кто-то на примете? какой-то интересный мужчина? - загадочно улыбаюсь, не в силах избавиться от ощущения того, как неприятно сжимается всё внизу. прикидываю, когда именно должны начаться месячные... и да, идеальное совпадение. прикрываю своё лицо одной рукой, припоминая, куда именно закинула тампоны. и, конечно, в багаж. твою мать же. благо, у знакомой оказывается необходимое под рукой.

подхватываю её небольшую косметичку и аккуратно бреду меж рядов к туалету, чтобы поскорее решить возникший вопрос. с этим расправиться, благо, удаётся, но ещё внутри кабинки начинает происходить что-то странное; самолёт потряхивает так, словно мы вошли в зону турбулентности. кое-как удерживаюсь за дверцу, чтобы не удариться головой о зеркало. чувство страха сжимает моё сердце в тисках, и я торопливо раскрываю дверь, чтобы явно услышать просьбу: - уважаемые пассажиры, пожалуйста, займите свои места и пристигните ремни, - меня таскает из стороны в сторону, пока я пытаюсь выйти хотя бы в проход. стюардесса цепляет меня за рукав, указывая на место перед ней ( видимо, идти дальше сейчас всё-таки опасно ). мои руки трясёт, когда я застёгиваю ремень безопасности. пытаюсь унять это ощущение, крепче сжимая сумочку в своих руках. как же тяжело, учитывая, что я слабо представляю, что вообще будет дальше.
господи, пожалуйста, пожалуйста. я должна вернуться домой. жмурюсь до боли за внутренним веком, стискиваю челюсть, желая сейчас более чем обычно получить опору и поддержку. сиэль, мы ведь ещё увидимся? странный вопрос, отправляющийся в никуда. касаюсь своего пальца, на котором должно быть обручальное кольцо, чтобы не обнаружить его. чёрт, нет! оборачиваюсь через плечо, едва ли имея обзор на весь салон. точно, я ведь оставила пиджак на своём месте, чтобы не потерять кольцо. а теперь выходит, что именно так и получится? нет, нет, всё будет хорошо. а что, если я погибну сегодня?
закрываю рот рукой, кое-как заставляя себя не подорваться с места, когда пилот сообщает: - дамы и господа, мы вынуждены зайти на экстренную посадку. - шёпотки и причитания со всех сторон знаменуют лишь то, что хорошего ждать не приходится. не нахожу решимости взглянуть в одно из окошек, опасаясь того, что откроется мне. - я должна позвонить, я должна попрощаться, - судорожно пытаюсь нащупать мобильник в своём кармане, но не могу. почему я такая беспечная? слёзы стекают по моим щекам, когда я кое-как расстёгиваю свой ремень.
- девушка, пожалуйста, оставайтесь на своём месте. - жёстко говорит стюардесса напротив, словно явно не осознавая, что сейчас происходит. хотя, одного взгляда в её глаза хватает для того, чтобы понять - ещё как понимает. эта заминка в несколько секунд обходится мне дорого; я, можно сказать, вылетаю со своего сидения, ударяясь головой прямо о стенку фюзеляжа. в глазах всё темнеет далеко не сразу; я слышу крики вперемешку со скрежетом металла. и мне безумно хочется встать, но нет никаких сил. я обязана бороться ради него, но я не могу. ничего не могу...

https://64.media.tumblr.com/ffb117b5aa0daad50b0a433e88e81fcf/09656dbc83d5e56d-97/s400x600/033c3302b02bd92b6402875c7936b8741b7fb8c7.gifv

— it is if everyone dies alone.
— does that scare you?
i don't wanna be alone.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 25 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

6

Подъезжая к аэропорту, я еще не знаю о том, какие тревожные вести ждут меня внутри. Спокойно оставляю машину на стоянке, прогулочным шагом добираюсь до входа и улыбаюсь выскочившей наружу запыхавшейся женщине. Наверное, кто-то ждет ее дома так же, как мы всю минувшую неделю ждали Элизабет, как продолжает ждать наш сынишка, которого мне с трудом удалось уговорить остаться дома, лечь спать и встретиться с мамочкой только поутру.
Гомон аэропорта сегодня не вселяет в меня тревогу, не вызывает раздражения. Напротив, я почти рад ему, ведь этот гомон знаменует скорую встречу. Прохожу к табло с расписанием и отыскиваю глазами строчку с заветным рейсом, и почти чувствую, как сползает с моих губ счастливая улыбка. Сердце замирает на мгновение, после чуть подскакивает, но я успокаиваю себя: переживать еще рано. Подумаешь, напротив ее рейса - пустота! Это может ничего не значить или значить сущий пустяк.
Разыскиваю помощь в лице одной из работниц аэропорта, задаю ей уточняющий вопрос и вижу, как девушка отводит взгляд. Похоже, я спрашиваю уже далеко не первый и похоже, что правдивого ответа у нее нет.
Так и выходит, вместо конкретики она льет воду, просит не переживать и присесть, обещает сообщить новости сразу, как те появятся. Перед уходом, она еще указывает на группу людей, собравшихся в дальнем углу зала ожидания, предлагает присоединиться к ним и я спешу это сделать. ”Что здесь творится, черт дери!”
- Моя мать летела этим рейсом и прислала паническое сообщение с прощанием и кучей опечаток. Она никогда не была так беспечна с текстом.
- Мы ждем детей, летали на каникулы к бабушке и дедушке, а теперь самолет, как говорят, пропал с радаров.
- Они просят не беспокоиться и разъезжаться по домам, обещают дать знать сразу, как получат новые сведения. Но кто бы им верил?
- Я и с места не сдвинуть, пока не узнаю, что с моей женой!
Выкрику последнего мужчины я готов вторить. И наверное вторил бы, если бы не воспитание и привычка держать эмоции в узде. Чувствуя, что ноги не держат, опускаюсь на один из стульев, переплетаю пальцы, уперев локти в колени, и смотрю на часы на запястье. Минутная стрелка движется так медленно...

Надежда умирает вместе с первыми лучами солнца, пробившимися из-за горизонта. Если бы рейс просто задерживали, то информация уже давно пришла в аэропорт. Если бы рейс просто задерживали, то Элизабет написала мне об этом или позвонила с успокаивающими словами. Если бы рейс просто задерживали, то он бы, черт дери, давно уже приземлился!
В тысячный раз за минувшую ночь я вжимаю кнопку быстрого набора на клавиатуре телефона - цифра один, ведь она для меня единственная и самая важная. В тысячный раз слышу, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Этот механический голос я уже начинаю ненавидеть. На автомате пролистываю две последние полученные смс, будто надеюсь, что что-то не так понял, что их содержание изменилось. Ну почему она полетела именно этим рейсом. Проклятое нетерпение.
Люди, все это время ждавшие вместе со мной, успевшие выпить весь кофе в автомате и уснуть, так и не добившись результата, постепенно просыпаются, хлопают глазами, уточняют охрипшим со сна голосом не было ли вестей.
- Пока нет, - я качаю головой, встретившись взглядом с женатой парой, ждущей своих детей, тоже проведшей всю ночь в бодрствовании.
Мне бы и хотелось порадовать более беспечных, да нечем. Мне бы хотелось и самому быть более беспечным, уснуть и проснуться, чтобы хоть на миг забыть о тягостных мыслях, но я не могу. Пресловутые мысли ходят по кругу, тревожат ноющее сердце, терзают разум предположениями. Неизвестность - худшая кара из возможных. Дома меня ждет четырехлетний сын, надеющийся увидеть свою маму. Что я должен буду сказать ему, когда вернусь? Как я вообще могу вернуться без нее?

Работник аэропорта, не выходивший к нам ни разу со вчерашнего вечера, и уже новый, приближается не спеша, меняется в лице, когда люди окружают его и начинают галдеть без возможности вставить слово. Я тоже поднимаюсь со своего места, делаю два шага вперед на ватных ногах, шарю глазами по чужому лицу в надежде уловить смысл пока не сказанных слов. Но уже само начало речи заставляет меня покачнуться.
- Господа, дамы, пожалуйста, сохраняйте спокойствие. К сожалению, самолет, которого мы все так ждали, потерпел крушение вчерашним вечером. На месте катастрофы ведутся работы, мы сообщим сразу, как только появятся хоть какие-то данные по выжившим.
...
- Пожалуйста, сохраняйте спокойствие!
...
- Вы можете пока отправиться домой. Как только о ваших близких появятся данные, с вами свяжутся.
...

Чужой голос смазывается в моих ушах, гудит, но не все сказанное я понимаю, будто нахожусь на большой высоте или гомон вокруг перебивает, проглатывая смысл. Гомон действительно стоит, как снаружи, так и внутри меня. Картинка перед глазами подергивается мутной рябью и я хватаюсь за спинку ближайшего стула, чтобы обрести хоть какую-то опору, чтобы удержаться на ногах.
Поверить в сказанное немыслимо, невозможно! С Элизабет не могло такого случиться, с нами не могло такого случиться. Она ведь обещала, что скоро будет дома, она говорила, что привезет из Германии чертово белье, которое я должен был оценить, она с такой уверенностью рассуждала о втором ребенке. А теперь я никогда ее не увижу? Как много людей выживает в авиакатастрофах?! Если даже на машине есть риск разбиться насмерть!
- Вам плохо?
Кто-то касается моего локтя, чуть теребит за рукав пиджака и заставляет повернуться, сфокусировать чертово зрение, прислушаться.
- Может быть, присядете? Хотите воды?
Другая работница аэропорта смотрит на меня обеспокоено и у нее такие зеленые глаза, что мне хочется просто невоспитанно отвернуться.
- Нет, благодарю вас.
Единственное, чего я хочу, увидеть мою жену. Еще, может быть, обнять ее, вдохнуть запах ее волос и убедиться, что все в порядке, что ничего непоправимого не произошло.
- Оставьте ваши контактные данные и данные человека, которого вы ждете. Мы свяжемся, как только будет информация.
Моя рука дрожит, когда я вывожу буквы, складывающиеся в родное имя: Элизабет Мидфорд.

А ведь она даже не захотела брать мою фамилию. Я помню свою обиду, когда только узнал об этом; помню свою растерянность.
- Почему? Не нравится, как звучит?
В семьях, подобных нашим, эта традиция всегда оставалась неизменной. Было странно понимать, что даже соединившись в браке, мы не станем одним целым, что некоторые различия все же останутся.
Конечно, моя любимая обстоятельно разъяснила свою позицию. Конечно же, я понял и принял ее доводы, но в душе был ли согласен с ними хоть когда-то?

Элизабет Мидфорд - супруга.

Одна строчка. Три слова. Теперь они вмещали в себя всю нашу жизнь.

Я не рискую садиться за руль, вместо этого вызываю себе такси, оплатив стоянку машины на несколько дней вперед. Тяжело откидываю голову на спинку пассажирского сидения, жмурюсь до красных пятен перед глазами.
- Тяжелый перелет? - интересуется водитель, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.
- Если бы...

Вопрос: "что сказать сыну?" становится ребром, стоит мне переступить порог дома. Маленький мальчик сбегает по ступеням вниз, кидается к моим ногам, обнимает колени, а после поднимает глаза.
- Почему ты один, папа? Где мамочка?
Эти глаза, смесь моих и ее, причиняют мне боль, но я упрямо не отвожу взора. Поднимаю ребенка на руки, прохожу в гостиную и усаживаюсь в глубокое кресло, прижимаю его покрепче к себе.
Как можно озвучить такие вещи?
- Мамин самолет задерживается. Нам с тобой придется подождать.
Ребёнку не обязательно знать обо всех ужасах, которые могут случиться с человеком на борту самолета. Ребенку не обязательно понимать, что его любимый человек может не вернуться вовсе. Он еще слишком мал... Надеюсь, что мне не придется говорить ему куда более жестоких вещей...
- Сколько надо ждать?
Требовательный голосок вновь озвучивает вопрос, но на этот раз мне даже нечего солгать.
- Пока не знаю... Но ты все равно идешь в садик, мамино отсутствие - не оправдание для пропуска.

Старая нянька, сидевшая еще с моей любимой в ее детстве, кажется, все понимает по моему лицу. И молчит.

Сведений приходится ждать почти неделю. Я забрасываю дела, забываю про встречи и дергаюсь от каждого телефонного звонка. Все, чего я хочу — это прижать к груди своего сына, чтобы хоть он утолил мою душевную боль. Я понимаю: чем больше проходит времени, тем менее утешительным будет итог. И действительно, когда заветный звонок все же раздается, а уставший мужской голос информирует:
- Поиски окончены, но вашу жену отыскать не удалось.
Моя жизнь делится на "до" и "после". Во второй раз.

В периоде "до" остается безграничное счастье и любовь, тихие поцелуи ранним утром, безмятежный смех, обещание завести второго ребенка, мечты о поступлении Винсента в школу и о первых отметках, конечно, отличных.
"После" я сталкиваюсь с необходимостью забрать немногие найденные вещи, среди которых ободранный чемодан с вещами и обручальное кольцо. Я объясняю произошедшее родителям Элизабет, старым друзьям моего отца, и впервые на своей памяти вижу слезы несгибаемой Френсис. Я отбиваюсь от фраз "погибла" и "следует организовать похороны", отчаянно надеясь неизвестно на что, ведь "отыскать не удалось" еще не означает "умерла". Может быть, она есть где-то там, может быть, надо еще немного подождать... Я готов ждать вечность.
С Винсентом приходится серьезно поговорить. Винсенту приходится объяснить то, что может понять не каждый взрослый, но зато я нахожу родственную душу в этом маленьком человечке, нахожу того, кто тоже готов ждать и верить, не смотря ни на что.

До чего же я жалок. Цепляюсь за иллюзии, внушаю их сыну, отказываюсь принять неизбежное. Брат моей [не!]погибшей жены кидает эти обвинения мне в лицо, прежде чем хлопнуть дверью. Мать моей Элизабет, которая не верит в ее возвращение, устанавливает памятную плиту в семейном склепе.
— По крайней мере, она не вошла в твой род и может быть достойно похоронена.
Отец женщины, которую я отказываюсь признавать мертвой, лишь хлопает меня по плечу и в его взгляде я вижу больше всего понимания, больше всего сочувствия.
— Я бы тоже не смог жить без Френ.

Идея сменить наш дом, откуда исчезли все лучики солнца и счастливые голоса, на квартиру в центре города, кажется отличной. Я договариваюсь о покупке через посредника и пакую вещи достаточно быстро, ведь самого главного с собой увезти не получится, самое главное стало теперь недосягаемым. Из материального: семейный портрет, висевший прежде в гостиной, одежда и игрушки, музыкальная шкатулка и дорогие часы, ставшие последними подарками.
— Я хочу собаку, — говорит однажды сын поздно ночью, когда я целую его в лоб, прежде чем уйти. — Мама говорила, что мы подумаем об этом, когда мне исполнится пять.
Прикусываю изнутри щеку, чтобы не закричать. Даже спустя год, упоминания о ней все еще причиняют боль, еще больше боли, чем поначалу.
— Раз мама говорила, то мы подумаем, — выдавливаю улыбку, которую он все равно не видит.

Холодная и одинокая постель совсем не манит меня. Я предпочитаю допоздна засиживаться в кабинете и проваливаться в сон там же. Это нездорово, это опасно, это влияет на мое состояние, а я должен заботиться о Винсенте — проговариваю, как мантру, каждое утро, пока смотрю на себя в зеркало в ванной. Все знаю, только сделать куда сложнее, чем подумать, ведь стоит лечь и закрыть глаза, как мне начинает казаться, что еще немного и я услышу ее голос, почувствую ее прикосновение к своему плечу. Когда-то Элизабет помогла мне пережить потерю родителей, а кто теперь поможет мне пережить потерю ее самой? Это вообще возможно?

— Я не хочу больше заниматься музыкой. Все равно никому нет до этого дела, — Винс забирается ко мне на колени, прижимается щекой к плечу и я глажу его по голове.
— Мне есть дело. И маме есть дело. Она любила слушать, как ты играешь. Нельзя бросать.
Я и не замечаю, когда фразы "она любит", "она придет" обретают законченность, когда все ее действия и слова остаются в прошлом. Но я просто не способен теперь выговорить иначе. Это и есть пресловутое смирение? Однажды, я смогу пойти дальше? Сердце сжимается и протестует, сердце говорит: "нет, не сможешь", ведь ей все еще есть дело, она все еще не умерла для меня.

Приходится сменить несколько детских садов, прежде чем нахожу тот, где меня удовлетворяют все условия. Первые несколько визитов я приглядываюсь к воспитательнице, выводящей детей вечером и встречающей их утром; предварительно обстоятельно мучаю администратора и директора вопросами и подозрениями; в конце концов успокаиваюсь, когда ребенок начинает расцветать на глазах, когда вновь по собственной воле тянется к инструменту, стоящему в гостиной, когда по дому начинают плыть мелодии из детских мультфильмов. Что может быть показателем лучшим, чем радость, плещущаяся на дне родных глаз?
Смена детского сада становится для нас глотком свежего воздуха, но я никак не ожидаю, что вместе с тем обнаружу в этих стенах кое-что потерянное, пусть делаю это не сам. Винс приносит новость, которую никак нельзя было ожидать, Винс выглядит озадаченным, вновь печальным:
— Учительница музыки в садике очень похожа на маму. Но совсем меня не помнит.
Когда же я предлагаю разобраться в вопросе, то соглашается с готовностью. И как-то так получается, что у нас снова на горизонте появляется встреча, которую стоит ждать.

— Здравствуйте. Меня зовут Сиэль Фантомхайв, я — отец этого маленького непоседы. Извините, что потревожил.
Мальчишка влетает в меня с громким криком "папа" и я машинально кладу ладонь ему на макушку, взъерошиваю волосы. Машинально, потому что напротив замирает женщина, которую и не чаял уже увидеть. Моя Элизабет.

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 24-26 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

+1

7

голова болит настолько сильно, что тяжело даже дышать, но я стараюсь изо всех сил, цепляясь за жизнь; в глаза, словно бы, насыпали порошка, абсолютно ничего непонятно при попытке взглянуть на этот мир. мои пальцы сжимают что-то, но я никак не могу понять что. может ли это быть что-то важное? приоткрываю губы, чтобы встретиться с новой проблемой - нехваткой сил даже на один простой вопрос: где я, а ведь следом за ним приходит куда как более сложный: кто я.
- она жива. скорее подготовьте носилки, - голос звучит оглушительно громко, словно всё действо происходит в вакууме, и я безумно хочу заткнуть уши, но не могу. лишь жмурюсь недовольно, когда новые слова врезаются в пространство. кто-то говорит на языке, который я не могу понять, сколько бы не силилась. что происходит? меня пробирает мелкая дрожь, потому что я вообще ничего не понимаю. и что ещё страшнее - не нахожу в себе достаточно сил, чтобы бороться с болью, позволяя себе закрыть глаза. впрочем, от моего сознательного состояния никакого толка...

моментами меня словно выдёргивает из тёмной пелены обратно к свету, но каждый раз я могу различить лишь очертания происходящего и уловить некоторые звуки. чувствую, как скользит игла из вены, когда пытаюсь дёрнуть рукой; чужая ладонь обхватывает моё запястье настойчиво. - всё будет хорошо, - проговаривает неизвестный голос на ломаном английском, и я хочу сделать ещё одну попытку в разговор, чтобы уточнить, что именно происходит, но тщетно.
все остальные диалоги, которые я слышу в белом пространстве, остаются совершенно непонятными и загадочными для меня. голова всё ещё болит настолько сильно, что даже подташнивает, но теперь ощутимо добавляется кое-что ещё - мерзкая боль в глазницах. так, словно кто-то давит на них с большой, огромной силой; хочет раздавить их, чтобы я перестала воспринимать этот мир вообще. быть может, я никогда не видела хорошо?.. так сложно вспомнить что-либо, хоть я и силюсь. - пока что не нагружать себя. не стоит попытка вспоминать, - всё тот же ломаный английский, который я едва воспринимаю на слух. да и как не пытаться? чего они хотят от меня? я даже не понимаю, что именно из себя представляю, и должна ли?
- кто я? - голос звучит словно из бочки, но если кто-то сможет понять, если кто-то сможет ответить, то буду ли я благодарна? даст ли мне это хоть что-то? хочется ещё спросить, что вообще случилось, почему так сильно болят глаза, что будет дальше, но сил хватает лишь на один короткий вопрос.
- ваше имя элизабет. уже через пару дней вас транспортируют на родину вместе с остальными, - этот голос звучит куда понятнее; родина? интересно... видимо, мне предстоит узнать подробности только через какое-то время.

в основном, меня накачивают успокоительными и болеутоляющими, так что большую часть времени я нахожусь в полном беспамятстве. иногда со мной пытаются общаться врачи, видимо, стараются выяснить масштабы проблемы. они же мне и выкладывают первые подробности. - при вас нашли документы на имя элизабет фантон, - вроде бы, эти данные не вызывают отторжения. значит, это правда я? - это ваше имя? - вопрос звучит сложно, но в голову неожиданно врезается голос мальчишки, проговаривающий: элизабет, пора уже повзрослеть! стискиваю зубы, настолько сильно пронзает болью затылок, что хочется закричать.
- я... не знаю. возможно? - наверняка кто-то ищет меня, кто-то же сможет узнать меня и сказать наверняка? в моей голове, словно бы, чистый пустой лист, который некому заполнить. но почему? - сколько я тут нахожусь?
- после катастрофы вам сделали две операции в германии, там вы провели неделю. здесь, в англии, вы находитесь почти две недели. пока мы думаем над тем, проводить ли ещё одну операцию и есть ли в том необходимость. - что ещё за бред? я вижу просто отвратительно, конечно здесь нужно ещё одно вмешательство. но я даже не уверена, что именно задевает меня больше: то, что никто так и не интересовался мной за эти три недели, или же то, как беспечно они рассуждают о моём состоянии?
- неужели никто не интересовался мной? - в ответ следует лишь короткий отрицательный ответ, который ранит моё сердце. но что здесь поделаешь? каким человеком я была, что всем на меня плевать? должно быть, чертовски плохим. поджимаю губы, давя в себе желание разреветься, как маленькая девчонка. сейчас есть куда более важные вопросы. - что со мной? что с моими глазами?
- вы ничего не помните о себе - это последствие удара головой. увы, для возвращения памяти нужны триггеры. ими обычно служат близкие люди. здесь мы не можем помочь. - может кто-то был со мной на борту? но этот момент также быстро опровергают. по крайней мере, совпадений по фамилиям не было. - на глаза нужна серьёзная, дорогостоящая операция. инородные тела извлекли из глаз, но последствия всё равно остались. нужен донор роговицы. мы открыли счёт от вашего имени, - истерический смешок срывается с моих губ. если никому нет дела до меня, то с чего бы кому-то вкладывать свои средства?
- понятно. спасибо, - что мне ещё остаётся сказать? да и нет никакого желания. видимо, я могу помочь себе только сама. наверное, так и должно быть, это правильно.

вот только, как оказывается, быть одинокой - очень сложно. но зато я нахожу небольшую поддержку в своём лечащем враче, кэтрин, которая оказывается очень приятной женщиной. и, в отличие от других, она действительно озабочена моим состоянием и пытается помочь. даже пытается разговаривать со мной, пока есть время и возможность; пытается вытащить застрявшие воспоминания. но, может быть, я их боюсь сама? видимо, я была очень одинокой женщиной... хочу ли я помнить всё это? ждёт ли там что-то хорошее? не уверена.
передвигаться на ногах несложно, но огромную проблему вызывает дезориентированность - из-за размытого пространства перед глазами. ещё и то, что правый глаз фокусируется чуть больше, поначалу давит и вызывает лишь больше страданий. но, со временем, я начинаю понемногу обвыкаться дружить со своим новым организмом. нащупываю пальцами небольшие шрамы вокруг области глаз; видимо, были ещё осколки.
моей отдушиной и единственным занятием, которое мне доступно, становится бесконечная игра на стоящем инструменте. руки как-то сами вспоминают положение, пальцы принимаются следовать по наполированным клавишам, желая отобразить музыку самой души. судя по мелодии, душевных терзаний мне хватает с лихвой.
- ты отлично играешь! - мои пальцы замирают прямо над фортепиано, когда женский голос врезается в моё крохотное личное пространство. - не бойся, это всего-лишь я. - да, это кэтрин и это вызывает облегчение. - я бы хотела, чтобы ты учила моего сына. хотя, думаю, что у меня есть на примете хорошее место работы для тебя. возможно, даже удастся накопить на операцию, - она укладывает руку мне на плечо и я слабо улыбаюсь, не особо веря, что смогу собрать такую огромную сумму сама... или здесь вопрос скорее в том, насколько долго всё это будет.
- большое вам спасибо, - шепчу искренне; не представляю, что бы вообще делала без неё, как бы переживала всё это.

не только она была моей поддержкой; ещё во время лечения появляется мужчина, заинтересованный во мне, несмотря на слабость и дефективность. это становится приятным открытием, после всех тех мыслей, что буравили мою голову ночами и днями. о том, насколько я никому не нужна в этом мире.
- могу я называть тебя лиззи? - говорит майкл, вкладывая небольшой букет полевых цветов, мне в руки. я как-то грустно улыбаюсь против воли, чувствуя привкус какой-то необъяснимой горечи из-за этого сокращённого варианта. связано ли это с воспоминаниями, или скорее с тем, что никто не хотел становиться настолько близок со мной? я не знаю.
- да, конечно, это очень мило. - мне даже жаль, что я не могу чётко увидеть его лицо. но голос кажется очень приятным, а намерения чистыми.
правда, я сама же становлюсь той, кто отталкивает единственного, кто был заинтересован во мне как в женщине, подальше от себя. в ответственный момент, когда почувствовала его дыхание на собственных губах; что-то в этом было неправильное, невозможное! - прости, я не могу, - лишь осталось прошептать мне и трусливо сбежать, поджав хвост. что это вообще? почему? ясное же дело, что у меня никого нет, ведь никто ни разу не пришёл. так почему? может, я кого-то беззаветно любила?.. теперь бы стоит отпустить, ведь ему очевидно плевать на меня. а майклу было не плевать! но, видимо, мне таки не до отношений...

я длительное время учусь жить заново; машинальных навыков, воспоминаний, связанных с учением, оказывается предостаточно для того, чтобы стать учителем музыки в частном садике и жить, как гражданка британии. моя квартира оказывается крошечной, но, благо, с покрытыми долгами за счёт государства, учитывая всё произошедшее. больше таких поблажек мне не дадут, конечно же, но не то что бы они очень нужны.
в первые дни я с головой зарываюсь в фотоальбомы, стараясь рассмотреть те немногочисленные фотографии, которые только есть... но вижу лишь размытые силуэты. - свадьба? - щурюсь чуть сильнее, до боли, и придвигаюсь прямо к фото, чтобы разглядеть себя в белоснежном платье и фате и мужчину, стоящего рядом в костюме. в моей голове вспыхивает прошенное, но всё же неожиданно счастливое воспоминание.
огромный зал, в котором находится явно больше сотни гостей; красивое бриллиантовое кольцо, которое мне надевает мужчина; высокий торт, который я разрезаю в конце. и поцелуй... бесконечно прекрасный, бесконечно тёплый. цепляюсь за это воспоминание настолько крепко, что сгибаюсь от головной боли. хочу вспомнить лицо мужчины. но это желание сохраняется ненадолго... пока я не нахожу свидетельство о разводе. - всё логично. иначе бы он пришёл, чтобы найти меня. - закрываю лицо двумя руками, сдавленно всхлипывая. укладываюсь на прохладный пол, обложенная самыми разными фотографиями - пустыми, ничего не значащими.

кто я? вопрос всё ещё остаётся открытым, потому что всех этих сухих фактов оказывается недостаточно. правда, нужно ли всё это? очевидно, что моя жизнь была пустой. может это шанс начать заново? с головой погружаюсь в свою работу, находясь там с утра и до глубокого вечера - с удовольствием беру сверхурочные, берусь учить детей за дополнительную плату. всё, лишь бы не оставаться в одиночестве своей ужасной квартиры. тем более, что дети так прелестно относятся ко мне ( и из-за того что-то неприятно скребётся внутри; почему у меня до сих пор нет своих? )
становится грустно, когда впервые, ко мне обращаются: мама. я замираю нерешительно, стараясь разглядеть хотя бы очертание ребёнка. думаю, что это слово едва ли относится ко мне, но нет - следующие же объятия явно дают мне знать о том, что не ошиблась. - малыш, как тебя зовут? - приподнимаю его на руки, чтобы присмотреться в лицо чуть ближе, хоть это и болезненно. почему вдруг он обратился ко мне - так? заставил моё сердце дрогнуть, словно там всё это время находилась какая-то натянутая струна, не дающая покоя.
- мама, ты же знаешь! не шути так! и я ведь просил не называть себя малыш! - заявляет мальчишка, на что я лишь едва слышно смеюсь. это какая-то новая детская игра, о которой я не знаю? и почему, чёрт подери, держать этого ребёнка на руках так... так уютно?
- извини, пожалуйста, я не хотела. просто мне очень интересно имя такого отважного мужчины. - наверное, забота о винсенте становится моей второй работой. той, что приносит даже больше удовольствия, чем всё остальное. может, из-за его чистой искренности и детской открытости?

правда, потом взгляду открывается фоновая история, которая тревожит моё сердце не на шутку. мне сообщают о том, что у мальчика погибла мама... и в этой связи становится понятно, по какой причине он желает найти её вновь? но почему именно я? вопрос остаётся открытым, и задавать я его, конечно же, не собираюсь. нельзя теребить старые раны. так что просто продолжаю занятия с ним всё в том же ключе, позволяю мальчику, возможно, слишком многое. но если это приносит ему облегчение, то почему бы и нет? это не очень хороший план с психологический точки зрения, но отказать не хватает сил и воли.
поэтому и сегодня следую за ним на улицу, чтобы побыть рядом; присаживаюсь на лавочку, очень жалея, что не могу наблюдать за ним. но размытое пятно всё же доступно моему взгляду [ хорошо ещё, что другие пятнышки разбросаны подальше ]. замечаю то, как резво оно становится всё ближе и ближе, пока не замирает прямо передо мной.
- мам, я собрал тебе цветы! посмотри какие красивые, - обхватываю букетик двумя руками, поднося его ближе к лицу, чтобы различить буйство красок. не могу скрыть улыбки, когда касаюсь его волос, глажу по голове. до чего прелестный мальчик, до чего непростая судьба! почему всё сложилось именно так?
- они прекрасны, мой маленький джентльмен. спасибо, - целую его щёчку, чуть отдаляясь, чтобы потерять своё маленькое чудо из поля зрения совсем почти мгновенно. резко вскакиваю с лавочки, стараясь отыскать его по звуку. что ещё случилось? пробегаюсь следом прямо по газону, когда слышу звонкое "папа", и лишь потому выдыхаю с облегчением. приятный мужской голос звучит совсем неподалёку, но я делаю ещё несколько шагов вперёд.
- ничего страшного, мистер фантомхайв. хочу отметить, что винсент очень хорошо играет и у него отличная база. должно быть, в прошлом у него был хороший учитель, - улыбаюсь, чуть прищуриваясь, чтобы хоть немного разглядеть мужчину перед собой. пора бы привыкнуть, что это тщетное занятие. всё равно - лишь пятно. - извините мою невоспитанность. - перекладываю букет в левую руку, чтобы протянуть правую для приветствия. - меня зовут элизабет фантон.
моргаю несколько раз, чувствуя напряжение в глазах; кажется, переусердствовала за сегодня снова. - возможно, у вас есть какие-то вопросы? хоть я и не воспитатель, но что-то могу сказать от себя. - я не решаюсь заговорить об откровенной травме, потому что, ясное дело, мужчина всё понимает и без того.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 25-27 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

8

' уже скоро буду дома. '
'  я оочень соскучилась. безумно люблю вас, мои мальчики. '

Две смски, воспоминания о годах счастья и маленький сынишка — вот все, что осталось мне от моей жены, от моей любимой. Не так уж мало, сказал бы кто-то, но на деле далеко не все. У нас было столько планов, столько надежд, столько событий впереди, а теперь я остался один среди руин, вынужденный отыскивать осколки надежд, чтобы собрать из них подобие жизни. Я стараюсь; правда, не для себя, а для сына, который выглядит куда более потерянным и несчастным, но не знаю, насколько хорошо удается справиться.

— Мистер Фантомхайв, вы хоть представляете, насколько тяжело отыскать одного-единственного человека среди сотен пострадавших? Как иголку в стоге сена!
Глава оперативной розыскной группы смотрит на меня подернутыми усталостью глазами, тяжело переводит дыхание. Я отчетливо понимаю, что осточертел ему своими вопросами и требованиями, но уступать все равно не собираюсь. Это его работа, так? Пусть выполняет ее со всем возможным тщанием.
— Лорд, — прищуриваюсь недовольно. Не то, чтобы мне было особое дело до формы обращения, уж точно не сейчас, но не нравится раздражение, сквозящее в голосе, не нравится пренебрежительность.
— Лорд Фантомхайв. Прощу прощения. Мы вызовем вас, как только потребуется кого-то опознать.
Сжимаю зубы в ответ на это заявление. "Опознать"! Да они и не рассчитывают найти ее живой.

Когда подходит время, мне предлагают опознавать мешанину из тел, где я не могу найти ничего, что хоть отдаленно принадлежало бы Элизабет. После выкладывают на металлическую поверхность стола ее обручальное кольцо, еще через какое-то время позволяют забрать небольшой чемодан, на котором сохранилась бирка со знакомым именем.
Уже дома я перебираю вещи, подношу к лицу светлую блузу, которая особенно шла ей, но не чувствую родного запаха, только гарь и пыль. Хочется сжечь все это, хочется отмотать время назад, чтобы убедить ее не менять билет, подождать одну проклятую ночь. Если бы только мы были терпеливее...!

Цепляясь за каждую крупицу информации, я ненадолго вылетаю в Германию, чтобы лично побывать на месте катастрофы и опросить ее свидетелей, медиков и волонтеров, разгребавших завалы. К сожалению, погибших было куда больше, чем только пассажиры злосчастного рейса, ведь самолет рухнул прямо на шоссе, заполненное автомобилями, зацепил несколько домов, расположенных слишком близко к дороге. Наверное, жители того городка и не предполагали, что рядом с ними может развернуться такое действо. И уж конечно местная больница не сумела принять всех пострадавших, их развезли по округе, в том числе в близлежащие клиники, где только были свободные места. Я взял с собой фотографии, я так надеялся ее найти, опросил весь персонал со всей округи, но... ничего.
Официальное расследование завершилось, причину крушения назвали, выживших поставили на ноги, а погибших с почестями похоронили и лишь только небольшая группка людей так и осталась не узнанной, не найденной. Небольшая группка людей и моя жена. Какое-то время ее семья была на моей стороне, какое-то время они еще верили, но недолго.

— Бабушка сказала, что мама никогда не вернется и я не должен ждать.
Винсент теребит игрушку, плюшевого щенка, привезенного из Германии ценой жизни Элизабет. Я цепляюсь взглядом за это движение, после протягиваю к нему руки, чтобы подозвать к себе. От Френсис другого и не стоило ожидать.
— Твоя бабушка просто считает, что ждать больнее, чем отпустить. Понимаешь, самолет, на котором летела мама, упал и разбился. Много людей умерло и совсем мало выжило. Бабушка считает, что проще отнести маму к тем людям, которые умерли, но на самом деле мы этого не знаем, потому что ее не сумели найти. Может быть, она лежит где-то в больнице и вернется к нам, а может быть и нет. Я не знаю.
Жизнь, смерть — слишком сложные понятия для ребенка. Я проговариваю это безо всякой уверенности, что он поймет и, действительно, немного подумав, сынишка спрашивает:
— А что значит — умереть?
И как бы мне не хотелось рассказывать ему о подобной стороне бытия в столь раннем возрасте.

Шанс, которого мы оба так ждем и не надеемся получить, предоставляется спустя почти год, еще один год только вдвоем. Сын говорит о женщине, занимающейся с ним музыкой и мое сердце пропускает удар, а после ускоряется. Я не знаю, стоит ли ему верить, стоит ли надеяться, но и причины не доверять отсутствуют, ведь кто, если не ребенок, способен узнать собственную маму? Он достаточно хорошо помнит ее, несмотря на минувшее время.
Соглашаюсь, что нужно во всем разобраться. С заговорщицким видом прошу уговорить ее выйти во двор, где мы смогли бы встретиться, и прикидываю по времени, когда именно дети обычно гуляют. Подгадать выходит идеально: я вижу светловолосую фигурку издалека, как и крутящегося вокруг нее ребенка. Женщина чуть склоняет голову, зарываясь лицом в букетик простых полевых цветов и я узнаю это изящное движение, узнаю свою Элизабет.
Дальше — больше. Следуя за подопечным, она приближается ко мне и чуть улыбается, глядит испытующе, но как-то рассеянно, будто нечетко видит, называет свое имя, знакомое и незнакомое одновременное. Фантон? Странная фамилия, очень перекликающаяся с моей. Может ли это быть совпадением?
— Рад познакомиться с вами, мисс Фантон. Я наслышан, поверьте.
Принимаю протянутую изящную ручку и склоняюсь к ней, чтобы обозначить поцелуй. Не коснуться губами кожи, ни в коем случае, лишь сделать вид, как то принято в светском обществе. Она пахнет иначе и это неожиданно разочаровывает, хоть и было ожидаемо.
— Давайте присядем и поговорим? — указываю ладонью на скамейку, с которой она совсем недавно поднялась.
Вокруг все еще резвится детвора, с которой убегает и Винс, заливисто хохоча. Он знает, что мне нужно ненадолго остаться с "мамой" в относительном уединении, поговорить. Вот только теперь, получив желаемое, я не знаю, как быть. Она ни единым жестом не выказывает, будто мы знакомы; она называет меня "мистер Фантомхайв", стараясь обозначить дистанцию, и я принимаю правила игры.
— Мать Винсента была его учителем, но она погибла пару лет назад и после этого он потерял интерес к фортепиано. Было радостно обнаружить, что музыка снова начала приносить ему удовольствие, — не нахожу ничего лучше, чем сказать правду, выложить факты.
Вглядываюсь в знакомое лицо, подмечаю глаза, расфокусированные, смотрящие куда-то внутрь. У моей возлюбленной никогда не было такого взгляда. Что-то случилось? Хотел бы я иметь возможность спросить.
— Вы давно преподаете? Как оцените его успехи?
Вместо этого вынужден спрашивать вещи, которые может и интересуют, но в куда меньшей степени. Моему сыну, в конце-концов, едва ли предстоит стать известным пианистом или композитором.
— Он часто говорит о вас. И похоже, что требует к себе особое внимание. Прошу прощения за это.
Последнее я проговариваю намеренно, в надежде, что она изъявит желание помочь или хотя бы продемонстрирует понимание ситуации. Ребенок, рано лишившийся матери, разве не заслуживает сочувствия?

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 26 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

+1

9

возможно то, что я не помню, насколько прекрасен мир, тоже хорошо;
так проще привыкать к тому, что на постоянной основе видишь лишь размытое пятно. так проще смириться с тем, что какие-то дела мне не подвластны от слова совсем. мне, порой, даже сложно справиться с домашней уборкой, не говоря уже о готовке. полагаться только на другие чувства, надеясь, что всё получится как-то по наитию - даже опасно. но приходится учиться, приходится заставлять свой организм работать на пределе возможностей; потому что один из органов предал все остальные. та ещё прелесть бытия, на самом деле. явно понимаю, что раньше была зрячей, потому что делаю слишком много ошибок с непривычки. тело делает. врезаюсь, обжигаюсь, хватаюсь не за то или не за того, теряюсь в толпе смешанных пятен, стараясь выбраться, но не всегда дохожу туда, куда надо.
за это время я успела выучить все ближайшие к дому продуктовые магазины и даже парочку магазинов одежды! правда, всегда приходится рассчитывать лишь на чужое мнение при выборе. да и так ли важно выглядеть супер красоткой? это не исправит основной проблемы, да и не для кого выряжаться. хотела бы я, чтобы этот кто-то появился?.. часть меня, которая иногда хочется напиться холодными ночами, да. а та разумная часть меня, которая скрывает от меня слишком много, протестует. да и для этого нужно куда-то ходить... а я запоминала лишь самые важные места; вот, например, знаю маршрут до садика и обратно наизусть; собственно, как и само здание знакомо мне до последнего поворота. иначе бы я не смогла работать здесь... удивительно вообще, что они решили взять слабовидящую, учитывая, что это достаточно дорогой частный садик. по моим меркам, по крайней мере. если бы у меня был ребёнок, то мне бы не хватило денег водить его сюда.

если бы у меня был ребёнок, то всё могло бы быть ещё сложнее? как я смогла бы справиться с ним, учитывая моё состояние?
зато ощущение важности и нужности мне дарит один маленький, прелестный мальчишка. не знаю, чем вообще заслужила звание его матери... но, видимо, мне представится небольшая возможность узнать это у отца. или не представится? пока сложно сказать, выйдет ли побыть с ним относительно наедине.

когда мужская рука касается моей ладони, совсем легонько сжимает, моё сердце словно бы начинает биться быстрее, а затем и вовсе пропускает удар за ударом. быть может, из-за того, что меня довольно давно не касался кто-то противоположного пола старше шести лет? лишь мгновение чувствую чужое дыхание на тонкой коже, и очень жалею, что не могу видеть всего этого собственными глазами. зато все остальные ощущения от того лишь усиливаются, многократно, и мне приходится чуть отвернуться, чтобы скрыть возникший румянец. эта манера приветствия кажется знакомой... возможно, я видела когда-то в фильмах? выправляю одну прядь, чтобы хоть немного прикрыть лицо. я не должна бы так реагировать. что обо мне вообще могут подумать?
изо всех сил хватаюсь за вопрос, произнесённый спустя пару секунд. да, сейчас лучше перейти куда-то, присесть, выдохнуть, пока чужие глаза, которые видят, не будут напротив! следую за мужчиной по пятам, не совсем представляя, где именно он хочет расположиться для разговора. можно было бы уточнить? но, пожалуй, лучше не раскрывать деталей о моём недуге. далеко не все родители хорошо относятся к тому, что с их детьми занимается слабовидящая.
- в следующий раз подарю тебе более красивые цветы! - произносит мальчик, неожиданно сжимая мою ладонь. на самом деле, винсент здорово выручает меня, потому что эта поддержка позволяет мне спокойно обойти лавочку и усесться.
- правда? есть ещё красивее? - прижимаю небольшой букет прямо к сердцу, не имея возможности скрыть свою улыбку. возможно, именно по этой причине судьба привела меня к этой работе? чтобы я встретила этого мальчика, чтобы он скрасил пустоту моей жизни. - я буду ждать. - легонько пожимаю пальчики мальчишки, лишь затем отпуская его к остальным детям.

- я слышала о том, что его мама... ваша жена погибла... это ужасная потеря. сочувствую. - не уверена, что здесь уместны хоть какие-то слова, потому что величина горя от того не станет меньше. но промолчать было бы совсем бескультурно. подмечаю и другие слова: два года назад? тогда же чуть не погибла я сама. странно сравнивать, конечно, странно даже думать о таком. с чего бы? сейчас речь совершенно о другом человеке, о другом случае. и я уж точно не имею права уточнять, что именно с ней стряслось. да и бередить чужие раны; зачем? почему вообще возникла эта мысль? незаметно потираю весок, чувствуя привычную пульсирующую боль. так бывает всякий раз, когда я ненамеренно вспоминаю прошлое...
- я преподаю, ам, - это общий вопрос? или он имеет ввиду только в этом садике? наверное, последнее. ведь с чего бы ему интересоваться моим прошлым? хотя может и волноваться, что у меня недостаточно опыта в этом деле? - в этом саду почти год. если вас интересует мой общий стаж, то... сложно сказать наверняка. - врать у меня никогда особо не получалось, особенно касательно запертых воспоминаний. - но не волнуйтесь. я подтвердила свой уровень, перепрошла педагогический курс и могу преподавать. - мне пришлось пересдать экзамены для пущей уверенности, отучиться в вечернюю смену, чтобы наверняка позволить себе быть рядом с детьми.

- нет, не стоит извиняться. винсент - совершенно особенный мальчик. боюсь, я и сама невольно отношусь к нему как-то по особому. - прикрываю уставшие глаза, теребя ткань своего платья. пожалуй, сейчас самый подходящий момент, чтобы озвучить все моменты вслух. - знаю, что неправильно с психологической точки зрения, позволять ему называть меня мамой... но после всего, что случилось с ним, у меня просто не поворачивается язык опровергнуть это. извините меня, пожалуйста. - чуть склоняю голову, чувствуя, как привычный стыд обжигает мои щёки. - если от этого ему хоть немного легче, то, наверное, всё не так уж плохо? но я понимаю, что это память вашей жены, что я не имею к этому никакого отношения, поэтому я могу попробовать поговорить с ним? - возможно, после этого я потеряю связующую ниточку? зато не буду брать на себя слишком много того, что не просили.
- если позволите, то мне хотелось бы помочь ему, чем смогу. - поворачиваю голову в сторону детского шума, стоящего на всю площадку и открываю глаза, не имея, впрочем, возможности отличить винсента. вот бы суметь... - мне бы хотелось, чтобы винсент был счастлив, несмотря на все потрясения. - потерять мать в таком возрасте - очень тяжело. для этого не нужно быть психологом или социологом, достаточно быть хоть чуточку понимающим человеком. - он очень усердно работает, очень старается ладить с другими детьми. и преуспевает. - это можно понять и благодаря детскому озорному смеху, стоящему на площадке. - он приносит мне много своих рисунков и подделок. только, увы, я не всегда толком могу их разглядеть. но он определённо талантливый мальчик, это я могу сказать и по игру на фортепиано. некоторые мелодии выходят очень... наполненными, понимаете? словно он вкладывает частичку себя. в таком возрасте, это достаточно необычно.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 27 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

10

"Ваша жена погибла" — эти слова до сих пор вызывают у меня отторжение, даже если сам я произношу ровно то же самое. Потому что я не верю в подобное и потому что статус вдовца вовсе не окутан флером романтики, как пытаются выставить в романах. Это тяжело и больно, и ощущение одиночества слишком сильно давит на сердце, привыкшее все делить напополам: горести, ведь без них никуда, но радости в особенности.
Сейчас же я проглатываю эти слова молча, равно как и обращение, прозвучавшее чуть ранее. Сейчас передо мной женщина, которую я сам, и все вокруг меня, считали погибшей. Остается выяснить, правда ли это она, стоит ли рассчитывать на подобное чудесное возвращение.
Короткий разговор и ничего не значащие фразы мало что дают. Даже если она сочувствует нашей с Винсом потере, даже если говорит о том, насколько талантливый и сильный мальчик мой сын, то за этим не стоит ничего, кроме желания учителя дать отчет человеку, с чьих средств в том числе ему выплачивается заработная плата. Может быть, ей даже в тягость этот разговор? То видно по легкой заминке, случившейся после вопроса о стаже преподавания. Будь эта женщина моей женой, разве не должна была она узнать нас, помнить про нас?
Делать выводы пока еще слишком рано. Пока становится очевидным лишь ее не слишком хорошее зрение и неуверенность в общем стаже работы. Спрашивается, с чего бы? Быть можем, это все мне на руку.

— Нам все еще тяжело дается жизнь без нее и я не уверен, что это когда-то изменится, — смотрю в сторону, на играющих детей, на Винса, со счастливой улыбкой протягивающего своему другу машинку. Давлю на жалость? Не то чтобы, просто озвучиваю очевидный факт. — Он старается не огорчать меня, и старается жить полной жизнью, это заметно, это приятно. Я был бы рад снова увидеть сына счастливым и беззаботным, и похоже, что рядом с вами он становится именно таким. Знаю, что это не принято и у вас есть своя жизнь, но позвольте все же воспользоваться вашей помощью...
Воспользоваться помощью — сказать легко, но как это сделать? Перевожу дыхание, судорожно стараясь придумать способ провести время вместе, поговорить о чем-то отвлеченном от ее работы. Взгляд, ожидаемо, в очередной раз падает на ребенка, а вместе с этим припоминается один из многочисленных разговоров, которые мы вели; на сей раз об обещании, данном еще Элизабет, завести собаку.
— Я думаю сделать ему подарок: щенка. Винсент давно об этом мечтает. Проедетесь с нами в питомник в эти выходные?
Понятия не имею, в какой именно питомник и как далеко, и какую собаку мы будем выбирать, но сегодня еще только среда, так что времени на поиски конкретных точек должно хватить. К тому же, такая тематическая встреча должна сгладить неловкость, когда не знаешь о чем поговорить с незнакомым человеком.

Пятничным утром, прежде чем передать сына воспитательнице в садике, я присаживаюсь на корточки и шепчу заговорщически:
— Передай маме, что мы заедем за ней завтра в двенадцать. И спроси, где ей будет удобно с нами встретиться.

Выбранный мной питомник находится в нескольких километрах за городом, добраться туда на общественном транспорте, на чем могла бы настоять женщина, невозможно. Поэтому ровно в условленное время я торможу напротив небольшого двухэтажного магазинчика, где продают продукты, паркуюсь и выхожу из машины, чтобы оглядеться по сторонам. Элизабет обнаруживаются на углу двух улиц, беспокойно крутит головой из стороны в сторону, пропуская мимо себя один автомобиль за другим, но в упор не видит нас. Подозрения о ее плохом зрении подтверждаются все больше и это причиняет мне боль, ведь как она могла бы нас узнать, если совсем не видит. Может, даже не различает лицо нашего сына?
— Мисс Фантон! — перебегаю через дорогу, осторожно прикасаюсь к плечу ожидающей, привлекая внимание. — Это я, Сиэль. Давно ждете? Давайте, помогу вам.
Маленькая ладошка, которую я сам кладу на сгиб своего локтя, ощущается очень знакомо. С трудом удерживаюсь от желания накрыть ее свободной рукой, погладить кожу; лишь помогаю перейти на противоположную сторону и распахиваю дверцу, безмолвно предлагая забираться на заднее сидение. Винсент, только того и ждущий, немедленно налетает с объятиями, а я трогаю машину с места.
— Почему не проконсультируетесь с врачом по поводу очков? — взглядываю на нее через зеркало заднего вида, прежде чем сосредоточиться на дороге.

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 26 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

11

каково это - пережить чью-то потерю? возможно, мне уже доводилось испытывать нечто подобное раньше? в той далёкой, забытой жизни. хорошо ли то, что я не помню это чувство? хорошо ли то, что я не помню тех людей, которых могла потерять давным-давно? разве имею я право так просто забывать? но и вспомнить тоже нет никаких сил, никаких возможностей. где взять те самые триггеры, о которых без устали твердили врачи? если я даже фотографии не могу посмотреть, потому что ни черта не вижу. единственное обрывочное воспоминание было о свадьбе; слишком пышной и яркой для такой, как я? может, я лишь придумала себе всё это очарование, чтобы заглушить серость своего раннего бытия. может, память блокируется, потому что там нет ничего хорошего?
и всё же... мне впервые пришла в голову мысль: что, если никто не искал меня, потому что тех, кто дорожил мной, больше нет в живых? нет, нет, не стоит выдумывать лишнего. просто так уж сложилось, что я - одинокая женщина, по которой никто бы не плакал. которую никто бы не вспомнил. стоит хотя бы попытаться это изменить, раз уж жизнь предоставила мне шанс начать с чистого листа.
и, возможно, помощь этой семье станет началом чего-то очень хорошего.

- да, конечно, я хочу помочь. просто не знаю чем, - поправляю низы платья, не совсем уверенная в собственных силах; если припомнить, что я даже чётко видеть не могу... воспитательница или няня из меня едва ли выйдет хорошая. но, если есть хоть что-то, с чем я могу справиться, то я готова. - тогда я проговорю с винсентом то, что я просто его преподавательница и ему не стоит называть меня... иначе? - всё-таки не решаюсь произнести заветное "мама", можно сказать - привычное. каково будет вновь забыть об этом, каково будет вновь стать лишь мисс фантон? - я постараюсь сделать это очень мягко.
- нет, - неожиданная реакция на моё предложение; едва ли я могла предположить, что этот мужчина и дальше позволит мне носить звание, к которому я не имею никакого прямого отношения. стоит бы попытаться возразить, но я не могу. даже понимаю, что улыбаюсь в ответ на это решение, далеко не сразу. - я предпочел бы, чтобы пока все оставалось, как есть. если это обращение не доставляет вам неудобств...
- нет. откровенно говоря, это приятно. - без задней мысли проговариваю я, почти мгновенно приподнимая руки и выставляю их словно бы в защитном жесте. - не подумайте ничего превратного. просто у меня нет своих детей, но... я бы хотела. - такого, как винсент, остаётся несказанным, неуместным, неправильным.
поднимаю взгляд на мужчину, когда звучит следующее предложение; надеюсь, что не выгляжу слишком удивленной. касаюсь уголка своего левого глаза, нащупывая небольшой шрам; да, конечно, он же не знает, что у меня проблемы со зрением. выбрать собаку я вряд ли смогу помочь. - да, винсент говорил мне, что я... мама обещала подумать об этом. - путаница происходит как-то сама собой, так что я неловко отворачиваю голову в сторону. скорее пытаюсь озвучить главное: - я не против. тем более, что у меня нет планов на эти выходные, - впрочем, как и на любые другие, но стоит хотя бы сделать вид, что с социализацией всё не так плохо.

сама не понимаю, из-за чего так волнуюсь, когда винсент сообщает мне, что поездка состоится завтра и мне нужно быть подготовленной к двенадцати дня. пытаюсь накраситься по наитию, жалея, что нет возможности оценить собственный внешний вид... я хотя бы симпатичная? сложно предположить. да и важно ли это? я просто еду по делам, а не на свидание. спускаюсь вниз, оставляя свою неуютную и ненавистную квартиру ( хотела бы я бывать там как можно меньше; или вообще переехать ). и если с этим проблем не возникает, то вот кое о чём я таки раздумать обстоятельно не успела.
слышу шум машин, проносящихся мимо; понимаю, что даже не знаю, на какую сторону должен подъехать мистер фантомхайв. как можно быть такой беспечной? сжимаю сумочку в своих руках покрепче, нервно покусывая губы. оглядываюсь по сторонам скорее машинально, потому что разглядеть что-либо не представляется возможным. на мгновение мне кажется, что я слышу свою фамилию, или это обман воображения?..
невесомое прикосновение заставляет меня едва ощутимо вздрогнуть, а затем и с облегчением выдохнуть. наверняка мои метания не остались незамеченными. - добрый день, мистер фантомхайв. извините, я просто не была уверена, на какую сторону вы подъедете... - лелею ли я хрупкую надежду на то, что он не заметил?.. да, первые несколько секунд. а затем мужчина кладёт мою руку на свою, чтобы помочь преодолеть небольшое расстояние. не люблю чувствовать себя слабой, но... что поделать, если это факт. машинально сжимаю его руку на мгновение, испытывая какое-то сильное, почти болезненное, чувство дежавю. которое заканчивается, стоит ему отойти. странно...
объятия винсента не становятся такой уж неожиданностью, но неизменно вызывают внутри меня чувство небывалой радости и уюта. словно так и должно быть. до чего же дети могут менять мир вокруг. - привет, мой хороший, - прижимаю мальчишку к себе, утыкаясь носом в его макушку. до чего же это приятно. - готов к появлению четвероногого друга? - накрываю щёчку ладонью, оглаживая.

следующий же вопрос застаёт меня врасплох, отвлекая на жизнь, с которой я столкнулась пару лет назад. на весь этот стойкий больничный запах, на все эти холодные заявления врачей, и на бесконечно тёплые встречи тех, кто смог отыскать важного человека - убедиться, что он жив. - мне нельзя носить очки. они посадят зрение окончательно, да и толку от них не будет, - пожимаю плечами, всё ещё приобнимая винсента. - мне сказали, что во время катастрофы в глаза попали... небольшие осколки. извлечь их не было проблемой, но повреждение оказалось серьёзным. - вздыхаю, замирая на долю секунды; зачем я вообще всё это рассказываю ему? - извините, это была лишняя информация. - жмурюсь, желая дать себе по голове. ну что за бредятина?
оставшуюся часть пути мы разговариваем с винсом; останавливаемся мы, как я думаю, у питомника, но на деле у небольшого кафе. правда, это я понимаю лишь после объявления о том, что нужно перекусить. и это логично, потому что есть ещё обратная дорога, а с щенком на руках уже особо никуда не заедешь. обхватываю руку мальчика, скорее полагаясь на то, что он доведёт меня, нежели в обратную сторону. ужасно, что я не могу толком уследить за ребёнком.
мы с винсом усаживаемся за одну сторону столика, а на другую - мистер фантомхайв. меню предлагают почти сразу же, и я сжимаю в руках бесполезную картонку, моргая несколько раз. нет уж, я не буду при них утыкаться прямо лицом в эту бумажку, чтобы сделать заказ. - я не голодна, - благодарю я официантку, когда она спрашивает, что именно я буду. - пожалуйста, принесите небольшой чайник ройбуша. - выпить горячего всё равно не помешает.

когда мы выходим из кафе, меня преследует чувство неловкости и возникшего долга; чёрт! - мистер фантомхайв, сколько я вам должна? - спрашиваю, пока помогаю усесться в машину винсу. кладу на его голову руку, чтобы точно не ударился, пока будет забираться. усаживаюсь следом, сама же задевая потолок головой; поглаживаю ушибленное место, нащупывая знакомый рубец. забываюсь достаточно скоро. - тебе нравится быть с нами? - вопрос ложится какой-то тоской на моё сердце, и я не сразу нахожусь что ответить. помогаю мальчику устроиться на мои колени и неосознанно перебираю его мягкие волосы. - да, конечно. разве может быть иначе? - неловкость, правда, никуда не исчезает. но думаю, что мистер фантомхайв и сам прекрасно понимает, почему я отвечаю именно так. и даже не лукавлю. тут же не подразумевается ничего такого.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 27 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

12

Элизабет кажется очень трогательной в своей беспомощности и оттого мне лишь больше хочется обнять ее и утешить, назвать ее своей женой, успокоить любые переживания. Хочется, но одновременно с этим желанием где-то на краю сознания скребется сомнение: а точно ли эта женщина — моя жена? Феноменальное сходство, которое вижу не я один, тому подтверждением, но пока лишь оно одно. Нужно быть терпеливее, нужно узнать больше, прежде чем позволить себе хоть какие-то поступки, ведь она может и оттолкнуть, может отстраниться от нас. Ладно, от меня, но что если не пожелает видеть и сына? Не хочу думать о том, к каким последствиям это может привести, насколько сильно расстроит ребенка. Неспроста я попросил не вести разговоров о необходимости соблюдать границы, умолчать о том факте, что не является для Винсента матерью. Мальчишка только-только начал оживать...

Упоминание катастрофы в ответ на простую фразу об очках становится еще одним подтверждением, еще одним признаком того, что я иду по верному пути. И осознание, что подсознательно она доверяет мне, незнакомому на первый взгляд человеку, считает возможным рассказать о своей большой беде, лишь подстегивает еще больше. Хотел бы я знать обстоятельства этой неведомой катастрофы, ее сроки, ее причины... и можно бы спросить, можно попробовать вытянуть ответ... если только это не отпугнет.
— О какой катастрофе речь? — интересуюсь мягко, пока запрещая себе думать об одной определенной.
Должно быть, она видит совсем паршиво, раз очки посадят зрение окончательно. Каким же предстает мир вокруг? Серым и размытым? Или наоборот, аляповатым? А быть может просто никаким? Сложно предположить, страшно. Я делаю себе мысленную пометку изучить этот вопрос ближе и проверить стоимость операций по восстановлению зрения после механического повреждения глаз. Если еще пока не купленная собака и ее будущий хозяин не уморят меня до вечера, то обязательно этим займусь.
Впрочем, отсутствию внятных объяснений на свой вопрос удивляться не следует: уже то, как болезненно жмурится женщина, как пытается переключить все внимание на сидящего рядом ребенка, говорит о том, что ответа не поступит и мой вопрос пропадет втуне.

Так и происходит. Остается лишь удрученно смотреть на дорогу и вести машину вперед, а когда на обочине появляется небольшое кафе, примеченное еще во время составления маршрута, затормозить и припарковаться.
— Пообедаем, прежде чем ехать дальше,"тем более, что и ехать осталось не так долго".
У меня нет даже одного шанса помочь Элизабет выбраться наружу или проводить ее внутрь одноэтажного здания, ведь все делает мальчонка, за которого она судорожно цепляется. Наблюдаю за ними с легкой улыбкой, идя позади, после киваю официантке, встречающей нас у входа. Мы усаживаемся за столиком с прекрасным видом на просторные английские луга и в другое время могли бы его обсудить, но сейчас все внимание приходится сосредоточить на меню, чтобы не ставить в неловкое положение ту, которая совершенно не может оценить природу. Впрочем, с меню тоже выходит заминка, ведь женщина, несколько секунд подержавшая то в руках, просит лишь чайник чая по слишком очевидной причине.
— Уверен, леди скоро передумает, поэтому принесите нам обоим суп-пюре с плавленным сыром и чесночный хлеб. От чайника с ройбушем не отказываемся, разумеется, — вставляю свои несколько слов сразу же, как только официантка ко мне оборачивается, после перевожу внимание на нетерпеливо подпрыгивающего сына, — Винсент? Так понимаю, ты суп не будешь.
Мальчонка трясет головой и заказывает гору мяса, которую мы же и помогаем ему доедать немного позже.
— Теперь понимаете, зачем нам собака? — смеюсь я, наблюдая за тем, как ребенок гоняет последний кусочек по тарелке. — Кто-то должен помогать ему с обедом и ужином.

Непринужденность, пусть относительная, царившая в обеденное время, испаряется сразу после того, как здание кафе остается за нашими спинами. Это Элизабет заставляет его исчезнуть своим вопросом о долге, взявшемся в ее голове неизвестно откуда. Взглядываю с удивлением, борюсь с желанием приподнять бровь, чего она все равно не увидит.
— Вы ничего мне не должны. Напротив, это я у вас в неоплатном долгу.
Касаюсь ее ладони на краткий миг, улыбаюсь. После того, как женщина забирается в машину, захлопываю дверцу и сажусь сам. До питомника остается совсем небольшой отрезок пути, но каждую минуту я провожу, чувствуя давно уже позабытое умиротворение и радость. Может быть из-за того, что мои пассажиры на заднем сидении мило беседуют о незначительных мелочах и этими разговорами отсылают меня назад в прошлое, где еще не случилось катастрофы, где боль и непонимание происходящего еще не мутили рассудок.

Дом, к которому мы подъезжаем, со стороны не так уж и отличается от любого другого, вышедшая навстречу женщина — тоже, зато стоит попасть внутрь, как слух сразу же улавливает собачий лай и щенячье повизгивание. Несколько бело-рыжих колобков бросаются нам под ноги, топча друг друга, и Винс наклоняется к ним, задевая ладонями пушистые уши и мокрые носы.
— Тут три мальчика и четыре девочки, — делится с нами информацией заводчица, тоже успевшая проскользнуть в комнату. — Вам кого бы хотелось?
— Нам хотелось бы друга, а про пол мы как-то и не думали...
Нахожусь с ответом не сразу. Куда больше меня занимает звонкий детский смех и выражение счастья на лице, не виденное и не слышанное уже давненько. Кажется, даже говоря об Элизабет, он был менее беззаботным.
— Ну тогда пусть малыши поиграют и притрутся, — хозяйка понимающе улыбается, — а вас с супругой я пока могу угостить чаем?

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 26 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

13

вопрос, заданный мужчиной слишком легко, отдаётся тупой болью в моём сознании, в моём сердце; я понимаю, что это всего-лишь попытка поддержать диалог, раз уж я завела настолько далеко. но о таком точно не стоит рассказывать всем подряд. хотя, мне хочется верить, что семья фантомхайв - не все, что в них есть что-то особенное. по крайней мере, в винсенте я это уже точно отыскала, почувствовала. но... одно дело найти общий язык с ребёнком, который самостоятельно решил привязаться ко мне ( и к которому я бесконтрольно привязалась в ответ ). совсем другое - найти точки соприкосновения со взрослым мужчиной, который потерял свою жену. как бы это не выглядело странно по итогу, как бы это не было воспринято превратно. я вовсе не хочу занимать чужое место, просто хочу помочь чем смогу. да и странно даже думать о таком; будто мне предлагают... всего-то один вопрос, который кажется слишком личным; всего-то один вопрос, который заставляет меня думать о том, что кому-то есть дело. непозволительная роскошь для такой, как я.
- да ничего особенного, - отмахиваюсь я, прекрасно понимая, всё то, что произошло тогда в германии - сложно охарактеризовать такими словами. то был настоящий кошмар для обеих стран - и германии, и великобритании. то был настоящий кошмар для всех, кто был с этим связан лично. потираю глаза свободной рукой, словно стараюсь стереть все эти ненужные воспоминания о тех днях. - едва ли о таком стоит рассказывать при ребёнке. да и всё это в прошлом, - хотя последствия дают о себе знать до сих пор: зрение и память, которые наглухо выбило из моего организма. изменится ли это хоть когда-то, хоть как-то? чем больше времени проходит - тем меньше интересует меня ответ на этот вопрос. тем больше я просто желаю всё спустить на тормозах, потому что бороться абсолютно не за что и незачем.

людные места смущают меня; так я ощущаю себя немощной и дефективной куда больше обычного. неудивительно, ведь я бы ничего толком не смогла сделать в одиночку в неизвестном месте. даже не смогла бы добраться до сюда, или не ошибиться с входной дверью, если бы уж такси любезно подвезло меня поближе. поворачиваю голову в сторону, видя лишь светлое размытое пятно с темноватыми очертаниями. сложно предположить, что это конкретно, да я уже и не силюсь. просто дождаться своего чая...
удивлённо перевожу взгляд на мужчину, который самостоятельно сделал заказ и на меня тоже; не знаю что меня поражает больше - решительность его действий, или то, что он наугад выбрал то, что мне действительно нравится. едва заметно улыбаюсь, прикрывая рот сложенным кулачком. хоть это и обычное совпадение, но всё же оно вызывает внутри меня что-то необъяснимое. наскоро отвлекаюсь от этого чувства, чтобы потормошить волосы винсента. дети такие самовольные в этом возрасте, всегда стараются выбрать и сделать всё самостоятельно ( даже, когда взрослые не могут ). - очень зря отказываешься от сырного супа, он невероятно вкусный. хотя, может, ты не настолько сырная душа. - мне жаль, что я не способна увидеть его милое личико; надул ли он недовольно щёчки? или просто удивился сказанным словам? - но как-нибудь обязательно попробуешь, да? - касаюсь кончика носа мальчонки скорее наугад, возможно, немного промахиваюсь ( вроде, нет ). хорошо, что не попадаю в глаз ( что неудивительно, ведь я стараюсь быть максимально аккуратной ). беру небольшое обещание с винсента, что он таки попробует прикипеть к супам, перед тем, как мы переходим к импровизированному обеду.
не могу сдержать улыбки, когда слышу слова мистера фантомхайва; да, если пытаться совладать с большими блюдами - каждому понадобится немного помощи. - вы правы. верный друг - должен быть верным во всём. - я никогда до этого не задумывалась, что тоже хотела бы собаку. но, пожалуй, не с моим зрением... разве что, специально обученную.

я привыкла быть сама по себе, поэтому отказ принять долг становится... странным. хотя, быть может, для такого человека, как он, всё это мелочи? даже если так, то последующие слова становятся ещё большим откровением, которые вводят меня в лёгкий ступор. тепло от его прикосновения, словно бы, проходит мне в самое сердце стрелой; настолько то сразу же болезненно сжимается. - не говорите так, про неоплатный долг. это не так. - сложно расценивать мои попытки помочь подобным образом, да я к такому и не пытаюсь призвать. зачем? это всего-лишь натяжные попытки сделать хоть что-то хорошее в этом мире.
мы приезжаем в питомник, внешний вид и масштаб которого мне сложно оценить, да и важно ли то? ведь когда мы заходим - сразу доносится громкий лай и ещё робкие попытки щенков сделать то же самое; улыбка как-то сама собой впархивает на мои губы. я чувствую, как что-то мягкое и щекотное касается моей лодыжки; проходится шершавым языком по моей коже. прикусываю нижнюю губу, силясь сдержать смешок из-за этого действа. - кто здесь такой прелестный? - медленно опускаюсь на колени и протягиваю руку вперёд, чтобы коснуться шёрстки, провести по ней пальцами. не сдерживаюсь и склоняюсь чуть ниже, утыкаясь лицом в пушистую макушку. малыш радостно и очень старательно пытается облизать всё моё лицо, видимо демонстрируя всю свою любовь. не могу сдержать звука умиления; но от этих детских замашек меня отвлекает серьёзный женский голос.
тут же приподнимаюсь на ноги, одёргивая платье; неловко прикусываю губу, сосредоточиваясь больше на детском смехе. да, мой винс очень хочет себе щеночка!
' супруга ' становится новым незаслуженным званием, которым меня нарекают. заправляю прядь за ушко, надеясь, что эту фразу опровергнет мужчина, но не дожидаясь - решаюсь попытаться сама. - мы не... - потираю ручку сумки между пальцами, сомневаясь в том, имеет ли это значение вообще. да и понравится ли такое опровержение винсенту? хотя не уверена, что он считает меня именно женой своего отца. это было бы странно... прикрываю полыхающие щёки рукой, оборачиваясь на мгновение в сторону, где должен сидеть мальчик в окружении новых пушистых друзей. правильно ли оставлять его здесь одного? безопасно ли? - винсент, ты не против побыть с малышами наедине? - уточняю несколько взволнованно; мало ли что может приключиться! сомнения гложат меня даже после положительного, звонкого ответа, переполненного радостью. - хорошо... тогда я не откажусь от чая. - отвечаю за себя, не решаясь делать каких-то заявлений со стороны мужчины.

я пью чай молча, лишь иногда отвлекаясь на звучащие вопросы; мне всё же неловко от того, что я не решилась развеять чужое мнение на счёт себя... нас. я всё же не вхожа в эту семью, но теперь говорить о том как-то поздно. - содержать корги не так сложно; ваш малыш даже сможет гулять с ним самостоятельно, если не опасаетесь. они обычно очень ласковые и требуют к себе много внимания, но, думаю, что вы сможете дать всю необходимую любовь. - я лишь неловко киваю, отпивая несколько глотков чая. меня всё это едва касается, поэтому я молчу, не зная, какие слова вообще могу приткнуть в ответ. - вы сами выбрали породу или кто-то посоветовал? - произносит женщина, пока я оглаживаю чашку пальцами, больше заинтересованная этим действом.
но когда мужчина отходит, чтобы проведать сына, мне всё же приходится отвечать на вопросы и стараться выглядеть при этом спокойно. благо, в основном, всё касается щеночков. - кажется, вы очень любите животных? у вас до этого уже были домашние питомцы? - мои пальцы на мгновение вздрагивают, потому что... ответа на второй вопрос у меня нет. - да, мне очень нравятся животные. ваши щеночки очень милые и забавные, - отмечаю я, вспоминая знакомство с ними. может стоит уточнить цену? может, я всё-таки смогла бы взять одного?.. не решаюсь.
выбор проходит как-то сам собой, мне лишь дают подержать маленькую и озорную прелесть, которая тут же начинает шевелить своими лапками, словно намеревается куда-то убежать. а после забирают, чтобы поместить в переноску. нам сообщают, что это мальчик, и я чуть крепче сжимаю пальцы винсента в своей руке; аккуратно склоняюсь, чтобы уточнить: - как ты хочешь назвать своего нового друга? - думаю, что это обстоятельный и важный вопрос, на который однозначно дать ответ прямо сейчас не получится.
меня подвозят до дома, и я уточняю, который час, замечая лишь то, что вокруг стало гораздо темнее. - доброй ночи. спасибо, что подвезли, - прощаюсь и, ориентируясь на слух и точные воспоминания, дохожу до своей нелюбимой квартиры. почему же она кажется мне такой неродной и неуютной?..

ко дню учителя я готовлюсь обстоятельно, запоминая, какая мелодия за какой следует, какой перерыв между ними должен быть и в какой момент мне стоит подхватить слова детей или воспитателей. конечно, я привыкла не полагаться на своё зрение, но иногда всё-таки боюсь не совладать с волнением и забыть ноты. при том, не суметь подглядеть в нотный стан, чтобы продолжить. но обычно всё проходит без заминок; или же те выглядят совсем незаметными.
пятого октября садик заполняет не только детский смех или разговоры воспитателей, но ещё и умилённые вздохи родителей, которые всегда рады оценить таланты своего чада. я лишь иногда совершенно случайно подслушиваю это, неизменно улыбаясь тому, что люди счастливы. что у них есть любимая семья. завидую ли я? наверное, да, но этим ужасным чувством ничего не исправить.
да и находится тот, кто скрашивает моё чувство одиночества; сейчас он прямо-таки влетает в мои объятия, заставляя покачнуться, и машинально прижать его к себе двумя руками. - я хорошо рассказал стихотворение? - улыбаюсь едва заметно, опуская голову; да, я слушала, и собственно чуть не забылась о том, что у меня есть своя работа. чуть не забыла о том, что именно должна сыграть дальше. жаль, что я не смогла оценить танцы или конкурсы. - да, очень. это секрет, но... по моему мнению, ты прочитал стих лучше всех. - не педагогично говорить так? ещё как. но я учитель музыки, так что сделаем вид, что это сойдёт мне с рук.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 27 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

14

Собираясь сблизиться с учительницей музыки своего сына, я и не думал, что это станет для меня настоящей пыткой. Вообще не знаю, о чем я думал? Видеть перед собой женщину, как две капли воды похожую на погибшую жену, и не иметь возможности ее коснуться; слышать обращение "мистер Фантомхайв" вместо привычного звонкого "Сиэль" и терпеть; сталкиваться с ее недоумением при попытках позаботиться, даже минимально прикоснуться, тяжело. Я даже ловлю себя на мысли, что отчаянно завидую Винсенту, ведь ребенок может говорить с ней, ничего не стесняясь, ничего не скрывая; может называть "мамой", даже если кажется, что это не так; может обнять. Мне ничего из этого недоступно.
Заводчица называет нас супругами и Элизабет пытается опровергнуть это утверждение. Я сжимаю губы, отвожу взгляд в сторону сына, готовый принять этот очередной невольный удар. Мы не супруги и это факт, но сказать о том я просто не могу, не поворачивается язык: будто озвучив такое, лишусь последних надежд и иллюзий. На удивление, женщина, замершая рядом со мной, не делает этого тоже. Я смотрю на нее растерянно несколько секунд, пытаясь уложить в голове этот неожиданный факт, и не могу. Безмолвно киваю, соглашаясь пить чай, покидаю комнату, где сын остается резвиться вместе со щенками.

Мы устраиваемся на уютной кухне и хозяйка гремит посудой, выставляя на стол корзинку с булочками и чайные блюдца, я же сам не отвожу взгляда от лица женщины, пользуясь тем, что она не способна этого увидеть. Красивая, трогательная, такая же чувственная, как я ее помню. Я видел, сколько счастья у нее вызвал первый контакт со щенками, видел, как искренне она к ним потянулась, как позволила облизать свое лицо, не проявляя ни капли неприятия. Моя Лиззи тоже любила животных... Или тут дело скорее в том, что перед щенятами невозможно устоять? Почему все так сложно, почему между нами настолько много противоречий...
Хозяйка рассказывает о породе, отмечает, что Винсент даже сможет самостоятельно гулять со своим питомцем и я невольно жалею о нашем оставленном просторном доме, где собака могла бы резвиться на лужайке круглые сутки. Сейчас, живя в квартире, я буду вынужден выводить ее так часто, как только потребуется, чтобы не испытывала неудобств; что до сына... не думаю, что позволю шестилетнему ребенку пойти куда-то самостоятельно, даже если это будет небольшой скверик прямо за домом...
— Мы выбрали породу сами, много слышали о том, что корги по сообразительности не уступают собакам крупным, вроде овчарок.
Я отвечаю на один из многочисленных вопросов заводчицы, отпиваю налитого чая и чудом не морщусь. Не смотря на то, что за собаками она смотрит хорошо, чай заваривать совершенно не умеет, потому что в чашке у меня скорее коричневатая вода, нежели благородный напиток.
На самом деле, была и другая причина для выбора корги: Элизабет нравились эти очаровательные собачки. Мы даже думали о том, чтобы завести щенка... еще до рождения Винсента, но маленький ребенок внес свои коррективы. Вот теперь давнее желание, наконец, осуществляется, еще бы она была рядом, могла оценить... Или все-таки сможет? В очередной раз бросаю взгляд на женщину, сидящую за этим же столом, увлеченно рассматривающую свой напиток [или что она там видит вместо него] и ловлю ответный, только не с ее стороны, взгляд. Кажется, еще немного и заводчика пошутит, что мы ведем себя как молодожены? Точнее я...
— Проверю, как дела у Винсента. Извините меня.
Поднимаюсь из-за стола, чтобы вернуться в комнату со щенками. Все равно пить чай невозможно...

Сын выбирает самого озорного и активного из щенков, предводителя маленькой банды, и я заранее представляю в какой бедлам превратится наша жизнь. Зато оживление на детском лице и поблескивающие радостью глаза того стоят. Расплачиваюсь с бывшей хозяйкой, уточняю про кормление и уход, забираю щенячьи документы и только после мы все оказываемся на улице. Уже заметно вечереет — за выборами прошло не менее четырех часов, так что я обеспокоенно поглядываю на Элизабет в зеркало заднего вида, пока веду машину назад к городу.
— Скажете ваш адрес? Я помогу добраться до квартиры.
Предлагаю озабоченно, желая не столько знать, где именно она обитает, сколько действительно поддержать. Правда женщина мягко уклоняется от этого предложения, обещает справиться самостоятельно, и мне приходится затормозить около знакомого магазинчика. "По крайней мере, ей не придется переходить дорогу" — утешаю я себя, но это не слишком-то хорошее утешение.

Конечно же, стоит приехать домой и выпустить нашего нового питомца из переноски, где ему все это время было тесно, как оба ребенка начинают носиться по всей квартире. Я ожидал этого и не пытаюсь прекратить буйные игры, но с мыслью о поисках информации по восстановлению зрения приходится попрощаться на некоторое время.

Приглашение на утренник, организованный ко дню учителя, настигает меня только накануне запланированной даты. Сын неуверенно мнется за ужином, пытаясь объяснить причины своей забывчивости, и облегченно вздыхает, когда я машу на эти причины рукой. Приходится переносить дела, потому что не хочется упустить отличный шанс увидеть Элизабет, и потому что нельзя оставлять ребенка в одиночестве там, где все его друзья будут с членами семьи.
Утром, прямо по дороге в сад, я сворачиваю к цветочному магазину, где провожу не менее получаса в попытке выбрать идеальные букеты для всех воспитателей и учителей по профильным предметам. Особенного внимания, разумеется, удостаивается подарок для той, ради кого отчасти и организован визит. Розы кажутся слишком вульгарными, ромашки — слишком незаметными, гладиолусы — слишком кричащими; в итоге я останавливаюсь на крупных белых хризантемах, которые расторопная девушка-продавщица собирает в небольшой букет. Даже если Элизабет не разглядит их, то хоть насладится тонким цветочным ароматом.
Завидев ее за инструментом, я лишь еще больше убеждаюсь, что сделал правильный выбор. Женщина, одетая в светлое платье, с золотистыми волосами, расплескавшимися по плечам, выглядит слишком эфемерной для нашего мира, слишком красивой и нежной. Возможность вложить подарок ей в руки предоставляется нескоро, сначала я обхожу всех прочих воспитателей, чтобы оставить ту, которую хочу видеть больше прочих, напоследок и уже не отлучаться.
— Доброе утро, — или уже скорее день? — Спасибо за прекрасное музыкальное сопровождение, удовольствием было послушать вашу игру.
Приблизившись, я с улыбкой наблюдаю за тем, как они перешептываются с Винсом, как непедагогично она хвалит моего сына за успехи. Стоит пожурить? Возможно, но совсем не хочется, ведь я не против особенного отношения, только не от нее.
Протягиваю букет сразу после того, как получаю безраздельное внимание. Вкладываю его в маленькие ручки, сжимаю ее пальцы на тонких стеблях, чтобы уж точно удержала, не сочла ошибкой.
— С праздником. Надеюсь, вы еще долгие годы будете радовать детей своим талантом.
Стоит ли каким-то образом отметить, как тяжело было выбрать цветы для нее и как мне хотелось сделать особенный подарок, непохожий на подарки других родителей? Это кажется очень эгоистичным, чем-то неправильным. Чувствуя неожиданное смущение, я проглатываю все слова, которые мог бы только сказать. Прежде мне никогда не доводилось ухаживать за незнакомой женщиной, ведь я знал о вкусах и предпочтениях своей Лиззи все, равно как и она знала, что мне трудно дается выражение эмоций.

Посторонние люди иногда вмешиваются в наш не клеящийся разговор, кто-то вручает мягкие игрушки, кто-то цветы, равно как и я. Очень скоро руки Элизабет оказываются полны всяческих мелочей и я смеюсь неловко, предполагая, как она все это понесет и что будет делать.
— Разрешите помочь? Донесем хотя бы до кабинета.
Мы с Винсом оперативно разгружаем ее, оставляя только наш собственный подарок. Идя по длинному светлому коридору, я пытаюсь придумать повод еще ненадолго остаться рядом, но ничего, кроме банальной прогулки по парку, не приходит в голову. Или это, или предложить подвезти до дома вместе со всеми вещами.
— Признаться, я хотел бы, чтобы вы с Винсентом чаще виделись в неофициальной обстановке, но не могу придумать повода для этого, — в итоге говорю, как есть, расписываясь тем самым в собственной беспомощности. — Не знаю, насколько будет уместно просить вас о частных уроках... поэтому, может быть, вы будете не против гулять с ним и его питомцем по вечерам в будние дни и в послеобеденное время по выходным? Водитель будет довозить вас до нужного места и отвозить назад после прогулок.
Я проговариваю это уже после того, как мы сгружаем весь нехитрый скарб на ее учительский стол, а сын отбегает к пианино, чтобы наиграть там нехитрую песенку. Честность кажется мне лучшим путем к ее сердцу, а уж то, что иногда я буду присоединяться к ним двоим, очевидно, так?

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 26 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

15

после звания ' супруги ' мне становится лишь сложнее отыскивать эту крохотную точку соприкосновения с едва знакомым мужчиной; ведь мне так и не хватило решимости опровергнуть то, что было сказано заводчицей. а он... наверное, внутренне переживал своё горе в очередной раз? неловко, что я позволила подобное особое отношение; не важно, что это было со стороны незнакомой женщины, которую мы едва ли ещё увидим хоть когда-то. теперь, пусть и одна единственная женщина в мире, думает, что я - жена сиэля фантомхайва. и сердце неприятно ёкает от этой мысли. может из-за того, что в реальности таких уз у меня нет?
на обратном пути, у меня остаётся время подумать об этом. на моих коленях дремает винсент, который, кажется, слишком устал после сегодняшнего насыщенного дня; даже кроха-щенок, который совсем недавно жалобно поскуливал, желая выбраться на свободу, притих. слышно лишь тихое сопение, шум машины и чужое дыхание; благо, находить темы для общения вовсе необязательно. ведь сейчас мужчина за рулём, так что это всё равно было бы лишним. хоть вопрос и звучит. - всё в порядке, я могу дойти самостоятельно. просто подвезите поближе, спасибо, - сориентироваться бы в пространстве, конечно, учитывая, что за кном уже темно. но мы ведь едем привычной дорогой? если и нет, то всё равн разберусь.
взволнованно выдыхаю, когда машина останавливается; мальчик просыпается, чтобы уточнить простое: - ты уже уходишь? - мне остаётся лишь обнять его и погладить по голове. что за чудесный ребёнок? постоянно вызывает в моей груди какое-то клокочущее тёплое чувство на грани с бесконечной тоской.
- да, конечно, уже поздно. а тебе сегодня есть чем заняться. покажешь своему другу новый дом, - ерошу волосы, едва скрывая грустную улыбку. мне бы тоже хотелось иметь того, кто разделил бы моё одиночество. и вот бы мы уже оба были не так одиноки! открываю дверцу, выходя из машины, перед тем кидая короткое: - извините за то, что не опровергла, - наверное, мистер фантомхайв поймёт о чём я и без лишних слов? учитывая ту обстоятельную заминку. - и спасибо за сегодня. - ведомая каким-то шестым чувством, всё-таки дохожу до своего дома.

наша третья встреча не кажется неожиданной; в конце концов, на празднике присутствуют все родители. но за это время успело измениться моё отношение. я и так не особо позволяла себе лёгкость и непринуждённость, но теперь... это кажется чем-то попросту невозможным. теперь в голосе мужчины, в его тоне я прямо-таки слышу эти нотки благородства и богатства. и не могу отделаться от чувства, словно нахожусь совершенно не в своей тарелке. рядом с теми, в чей мир мне нет хода. хоть эта новость и не помешала мне продолжать общение с винсентом так, будто ничего не произошло. но он ребёнок, который тянется ко мне; которому ещё чужда вся эта иерархия отношений. его отец - другое дело. почему он позволил мне так общаться с ними вообще? учитывая факты...
- маленький лорд сегодня отличился на уроке арифметики. - проговаривает эми, перелистывая рабочую тетрадь, должно быть, того самого лорда. тогда я не думала о том, кто именно у нас может быть благородных кровей? но заинтересовалась, конечно, стоило услышать о том. - и в тетради у него всё очень аккуратно. до чего умненький мальчик.
- кто же этот умничка? есть причины называть его прямо-таки лордом? - улыбаюсь, отпивая чай из небольшой кружки. обычно я не провожу так много времени в учительской, но тогда, наверное, был такой день.
- ты что, не в курсе? речь о винсенте, он - наследник графа фантомхайва. - замираю на мгновение, припоминая в какой из моментов могла облажаться. но ведь мне ничего за это не будет, верно? прикусываю кожу большого пальца; да, ничего не будет, кроме стыда. - между нами говоря, граф такой красавчик. я бы утешила его горе. - испытываю стойкое желание швырнуть в женщину кружкой, но лишь сдержанно выдыхаю. может, и я бы помыслила о таком, если бы могла ясно видеть... хотя, это слишком грязно.
- понятно. но такие мысли лучше оставлять при себе, - отставляю кружку в сторону, стараясь дать дельный совет даже, если он может задеть.

сейчас же я чуть склоняю голову ( как вообще правильно здороваться с такими людьми? ) в уважительном жесте, чеканю заученное звание и привычное приветствие. - добрый день, граф фантомхайв. большое вам спасибо за комплимент, но это были всего-то детские песенки. - хотелось бы мне действительно заслужить подобный комментарий, хотелось бы мне сыграть что-то абсолютно особенное. но, работая в саду, иного не остаётся. принимаю букет из мужских рук; казалось бы, что особенного, но сердце в груди начинает бешено биться. прикладываю одну руку к груди, стараясь подсказать себе, что так нервничать не из-за чего и незачем. - спасибо. и за цветы тоже, они прекрасно пахнут. - задеваю носом мягкие лепестки, борясь с желанием зарыться в этот запах поглубже и отвлечься.
мальчишка продолжает кружиться возле меня, пока подходят другие родители и их дети; привычно поздравляют с днём учителя, напоминая мне лишний раз о профессии, которую я выбрала (?) стараюсь удержать все эти подарки, которых оказывается уж слишком много для меня одной. благодарю каждого, кто подходит, обмениваюсь незначительными фразами и упоминаю о способностях, если о том уточняют. вздыхаю, прижимая к себе всю кучку и чувствую неожиданную усталость... может, просто на сегодня уже хватит? чувствую, как винсент утыкается лицом в мой бок, приобнимая двумя руками. хочется сделать что-то в ответ, но для этого нет абсолютно никакой возможности.
неловко киваю, когда со стороны поступает предложение о помощи; на самом деле, мне ещё и хочется поскорее выйти отсюда. здесь становится душновато и кругом слишком много лишних разговоров. я ведь уже выполнила свою часть. стремительно выходим из большой залы и я следую за мужчиной, ориентируясь на звук его шагов и на собственную осведомлённость о хитросплетениях здания. уже в кабинете, аккуратно укладываю все игрушки в сумку, а вот с букетами дело обстоит чуть сложнее. слова мужчины отвлекают меня от обыденных мыслей, заставляя поднять голову. - гулять? я не против, если это уместно. мне нравится проводить время с винсентом. и уверена, что понравится проводить время с его новым другом. - неловко улыбаюсь, собирая все оставшиеся вещи со стола. - если у вас есть время и желание, то мы могли бы все вместе пройтись по парку. сейчас там должна играть живая музыка. - как я вообще решаюсь предлагать подобное? просто не хотелось бы идти одной, пожалуй.

- огоньки так красиво сияют! - подмечает винсент, когда мы входим в парк; мне бы хотелось увидеть всё это буйство яркого света, но приходится наслаждаться размытыми пятнышками на тёмном фоне. лишь крепче сжимаю в руках несколько букетов, вдыхая поглубже вечерний воздух. лёгкие звуки инструментов сливаются воедино, создавая шедевр, предназначенный только для этого самого вечера! приобнимаю себя двумя руками, чуть было не отставая. но винсент предприимчиво хватает меня за руку и тянет следом за собой, говоря что-то о том, что я не должна потеряться ( снова ). как я вообще смогу с ним гулять? когда это только он сможет следить за мной.
- граф фантомхайв, извините. но думаю, что мне всё-таки не стоит доверять прогулки с винсентом, - я понимаю, что могу не доследить и боюсь брать такую ответственность. боюсь из-за собственной беспомощности как-то разрушить его жизнь. на удивление, граф фантомхайв уверяет меня в обратном и я коротко киваю. нельзя отказываться от таких возможностей, нет. тем более, что те так редки. мы с винсом усаживаемся на лавочку, пока мужчина отходит для того, чтобы купить мороженое. я ни на секунду не решаюсь выпустить руки мальчика, опасаясь, что может случиться что-то непоправимое. я себе не прощу такого.
принимаю рожок в руки, касаясь прохладного пломбира губами. боже, я так давно не ела мороженого... не говоря уже о том, что это происходит не в одиночестве! закрываю глаза, понимая, что улыбаюсь прямо сейчас. что я довольна сложившейся ситуацией, хоть и не должна быть. хоть это и кажется чем-то неправильным. расставаясь, я говорю ' до встречи ', точно зная, что та состоится в ближайшем будущем! например, уже завтра...

так проходит несколько прогулок; позволяю себе нянчиться с малышом-корги и винсентом. из нас однозначно получается отличная команда, я даже позволяю себе шутить и говорить глупости, зная, что те не будут восприняты превратно. а потом думаю о том, что няня что-то может доложить... что ж, ни единого слова, так или иначе, не вернуть.
во время очередной прогулки, мы проходим по парковой зоне и я чувствую, как лаки рвётся пробежать стометровку на своих крохотных лапках. порываюсь чуть вперёд, потягивая следом за собой и винсента, руку которого сжимаю в руках. вроде бы, я контролирую ситуацию, так что позволяю озорному щеночку вести. ничего плохого не может случиться в парке ( по крайней мере, я так думаю ), проезжих частей тут точно нет. - юный господин, осторожнее. - настигает нас женщина в возрасте, когда мы оба предельно удачно оббежали деревце. ещё бы чуть-чуть... и был бы синяк, наверное.
- и куда его так тянет? - шепчу я, присаживаясь на колени, чтобы опуститься к пушистой мордашке. - ну что за беспокойный мальчика? - не могу сдержать смеха, когда он принимается облизывать моё лицо.
- а как же я? - бурчит за спиной мальчишка и я приподнимаю щенка на руках, чтобы предположительно направить его к лицу хозяина. судя по заливистому смеху, всё удаётся. правда, не знаю на чьё конкретно внимание он рассчитывал.
- хорошо, господин фантомхайв. - эти слова мигом приводят меня в чувства и я вскакиваю на ноги, опуская на землю щеночка. надеюсь, если он что-то и видел, то не всё...

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 27 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

16

Приветственная фраза поражает меня в самое сердце своей протокольностью. Я даже сбиваюсь с шага на один краткий миг, и остается надеяться, что этого никто не заметил. Разве есть кому-то дело до моих реакций? Вряд ли, детский сад — не то место. От меня информации о титуле Элизабет уж точно не получала, я вполне довольствовался простым обращением, простой возможностью быть на равных, а значит просветил кто-то еще, посторонний, но обладающий знанием о статусе моей семьи. Зачем? Было ли это намеренно или случайно? Смотрю на склоненную макушку женщины, сжимаю зубы покрепче, чтобы не выдать своего разочарования. До чего же это тяжело, до чего больно.
— Я был бы рад услышать серьезные произведения, вышедшие из под ваших пальцев, — пересиливаю себя, улыбаюсь, даже не взирая на то, что она не видит этого.
Хочется подойти и приобнять, также, как это делает ребенок; хочется вдохнуть запах волос, почувствовать тепло тело. Навязчивые желания преследуют меня всякий раз, когда я нахожусь рядом и ничего с ними не поделать, можно только отмахнуться на время, чтобы позже встретиться вновь.
Чем дольше мы стоим, тем отчетливее становится заметно, что женщине не так уж и уютно находиться в зале, полном множества людей и их гомона. Говорят, что у слепых очень хороший слух, наверное, то же самое относится и к слабовидящим. Если да, то это объяснило бы ее напряжение; и если да, то мне следует позаботиться о комфорте. Именно потому я предлагаю помочь с подарками и первым выхожу в коридор. Сын бежит вперед, указывая тем самым направление, так что остается только медленно двигаться вперед, поглядывая краем глаза на идущую рядом женщину: как бы не споткнулась, не замешкалась.

Я волнуюсь о том, что она откажется от прогулок из-за стеснения в необходимости принять помощь моего водителя, но женщина соглашается с неожиданной легкостью, и с очаровательной скромной улыбкой отмечает удовольствие, с которым проводит время вместе с Винсом. Это приятно, это радует. Не то, чтобы я сомневался, ведь мальчишка так к ней трогательно привязан, а она сама согласилась даже съездить с нами в питомник, но все же.
— Почему это может быть неуместно? — переспрашиваю с ноткой удивления. — Он будет рад, поверьте, —смущенно отвожу взгляд, смотрю в сторону окна, подбирая дальнейшие слова. Будет ли правильно сказать это сейчас, надавить на жалость? — Каким-то особенным вещам ребенка может научить только женщина, мне это сложно дается... Поэтому я буду очень благодарен вам за участие.
Особенные вещи: ненавязчивая забота о ближних своих, умение видеть красоту в каждом мгновении, радоваться мелочам. Я с таким не справляюсь, я красоту вижу далеко не всегда.
Совсем не жду предложения прогуляться втроем, не после обращения по титулу, хотя предыдущее согласие и должно было вызвать крохи надежды. Не жду, но не согласиться все равно не могу, ведь это именно то, чего я хочу: быть рядом с ней, говорить, смотреть.
— Предлагаете начать прогулки уже сейчас? Я полностью поддерживаю.
Не знаю, что побудило ее пригласить и меня тоже, но это радует.

Мы медленно бредем по парковым дорожкам, держась за руки. Точнее, я держу за руку Винсента, а он со своей стороны цепляется за Элизабет, но это все равно создает непередаваемое чувство единства, ощущение комфорта, сравнимое только с далеким прошлым.
— Вам говорили, что нельзя отказываться после того, как уже обнадежили? — улыбаюсь уголком губ. — Если вы переживаете из-за своего зрения, то это абсолютно не проблема. Вам не нужно за ним присматривать или воспитывать, просто будьте ему другом. Все остальное сделает няня, она будет неподалеку от вас, чтобы всегда оказать поддержку.
Не знаю, что побудило женщину передумать, но принимать отказ я не собираюсь, потому что действительно не считаю возможным передумать в такой ситуации.
Музыка, доносящаяся до слуха, с каждым поворотом становится все громче, людей все больше. Пару раз я взглядываю на женщину, опасаясь, что она вновь почувствует себя неуютно в толпе, но похоже это не так. Поэтому отхожу за мороженым, стоит отыскать свободную скамейку, и выбираю такое, которое она любила больше всего — клубничное. Придется ли оно по вкусу сейчас? Не могу отказать себе в очередной маленькой проверке.
— Надеюсь, что со вкусами угадал. Налетайте.
Передаю шоколадный пломбир сладкоежке-сыну [весь в меня], после вручаю рожок замявшейся женщине. Мне нравится та улыбка, которая возникает на ее губах немногим позднее; даже кажется, что вокруг стало немного светлее.

Вслед за выходными начинается рабочая неделя и я вновь теряю с Элизабет какую-либо связь, лишь слышу о ней от Винсента. Досадно ли это? Пожалуй. Зато мое измучившееся сердце получает небольшую передышку, вспоминает о том, что оно должно биться размеренно и четко, что у него есть долг перед маленьким ребенком, которого нужно вырастить, и перед женщиной, которую следует вернуть в семью.
Увидеться получается только ближе к пятнице, когда я заканчиваю с делами пораньше и вместо дома направляю машину в сторону парка, где обычно гуляют самые дорогие мне люди. Прибываю как раз вовремя, чтобы увидеть несколько забавных сценок из жизни, в которую мне пока нет хода: как щенок, почуявший меня за версту, сорвался с места, потянув поводок; как устремились следом за ним двое, прежде чинно шедшие по газону; чудесное избавление от столкновения с деревом и беспокойство няньки, покинувшей свою скамейку и обронившей на землю книгу, тоже не остаются незамеченными.
Поднимаю томик, отряхиваю его и приближаюсь к пожилой женщине, чтобы вручить.
— Спасибо вам, миссис Патнем. Дальше я сам.
На моих губах все еще играет легкая улыбка, вызванная увиденным, но я не спешу ее прятать, в конце концов, старушку тоже можно считать членом моей семьи, учитывая сколько горя и сколько радости она перенесла вместе с нами.
Женщина прощается очень кратко и уходит в направлении ворот, а в мои объятия с криком кидается мальчонка, прежде заливисто хохотавший, сидючи в траве.
— Привет, сорванец. Хорошо себя вел?
Поднимаю сына на руки, отмечая каким тяжелым он стал с прошлого раза, треплю по волосам не взирая на недовольную мордаху.
— Пааа, ты путаешь меня с Лаки!
Он отдергивает голову и я убираю руку.
— Разве вас можно спутать? Ты намного больше, — фыркаю насмешливо.
Щенок и правда подпрыгивает где-то далеко внизу, но я не спешу уделять ему внимание. Гораздо важнее женщина, замершая неподалеку со смущенным видом. Мне снова хочется коснуться ее рук, расцеловать их, поблагодарить... и снова для этого у нас не настолько близкие отношения, вообще никаких отношений. Подавляю тяжелый вздох.
— Добрый вечер, мисс Фантон. Надеюсь, вы хорошо проводите время, — что еще я могу спросить? Так и не знаю, как зайти дальше простых приветствий и дежурных вопросов. — Винс, ты развлекаешь мисс как следует? — уточняю притворно сурово.
Ребенок с готовностью подхватывает шутливый разговор, в красках описывает, как они бежали вслед за Лаки, превратившегося в суровую гончую собаку при виде меня, после плюхается в траву. Я делаю то же самое — усаживаюсь прямо на землю, наплевав на дорогой костюм и возможность его лишиться.
— Простите мое внезапное появление. Закончил пораньше с делами и решил проверить как вы тут.
Объясняюсь перед женщиной, смотрю на нее с интересом. Уйдет или останется? Не думала же она, будто и вовсе меня не увидит... сама сказала "до встречи" в прошлый раз.
— Пожалуй, мы будем часто пересекаться теперь. Давайте познакомимся ближе? Вы любите музыку, это я уже знаю, а фильмы? Предпочтете "Титаник" или "Матрицу"? Как относитесь к "Звездным войнам"?
Навскидку называю два относительно недавно вышедших фильма, премьеры которых не прошли мимо меня. С чего-то ведь надо начинать нормальное знакомство, иначе так и будем ходить вокруг да около, а кино достаточно нейтральная тема.

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 26 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

17

я понимаю, чем именно озабочен мужчина; он прав, каким-то вещам действительно может научить только женщина. вот только не уверена, насколько я подходящий вариант для такого ответственного задания... дело не только в зрении, которого я лишена и на которое позволяю себе ссылаться; это вообще десятое в этом вопросе. куда важнее то, что я едва ли представляю, кто я. как может хоть чему-то научить женщина, которая едва ли помнит саму себя? хотя тут ещё неясно, может оно и к лучшему? ведь раньше я уже задумывалась над тем, что нельзя быть одиноким хорошим человеком. или всё-таки можно? почему же всё так сложно?
но граф прав; нельзя открещиваться от собственных слов, нельзя забирать назад данные обещания. теперь я уже не могу выпутаться из этой ситуации. да и хочу ли? ведь мне так безумно не хватает человеческого тепла, которое мне может дать только совершенно особенный ребёнок. - вы правы, на попятную идти никак нельзя. - улыбаюсь немного неловко, прикусывая нижнюю губу. нда уж, звучало это поистине глупо. - и, думаю, что смогу добираться домой и к вам самостоятельно. мне просто нужно будет изучить маршрут, - вот уж чего мне не хочется, так это пользоваться личным водителем графа или чем угодно, что может вызвать сложности. а платить за личный транспорт слишком накладно, чтобы не чувствовать себя должной. хотя, конечно, это было бы намного безопаснее; потому что одно дело добраться от моего дома до остановки и обратно, и другое - добраться по неизвестной местности до неясной остановки в парк. просить встречать меня тоже неуместно. - можете уточнить название остановки? и парка, в который мне нужно будет приходить. - лишь бы память не подвела, а завтра уже смогу расспросить коллег о том, где именно находятся нужные места и как добираться.

слушаю лёгкий шелест листьев, добавляющий свою совершенно особенную мелодию в ансамбль из музыкальных инструментов. до чего же спокойно и тепло на душе; даже не знаю, когда в последний раз ощущала такое умиротворение. словно всё идёт именно так, как оно должно быть. когда я касаюсь губами клубничного мороженого - на сердце, словно бы, ложится тоска. но какая-то очень приятная, необходимая. до этого я даже не задумывалась над тем, что в прошлом у меня мог быть любимый вкус мороженого; но, кажется, теперь я точно знаю какой он.
- спасибо. кажется, вы попали прямо в цель. как вам удалось? - даже не пытаюсь прельстить, потому что у мужчины это действительно получилось каким-то образом. может, он волшебник? или по мне так очевидно? чувствую, как обжигает глаза, но на этот раз вовсе не из-за перенапряжения; нет, из-за слёз. касаюсь уголков глаз, чтобы смахнуть крохотные капельки. почему этот вкус на моём языке вызывает не только сладость, но ещё и горечь? моё таинственное прошлое словно бы хочет что-то тихонько рассказать мне. отворачиваюсь в сторону, чтобы перевести дух. почему-то мне захотелось свернуться клубочком на постели и просто уснуть; лишь бы не думать о том, что могло у меня быть когда-то...

и я проделываю это, как только прихожу домой, а на следующий день уже забываю о произошедшем. то было лишь клубничное мороженое, ничего необычного. быть может, с ним было связано какое-то особенное воспоминание? в голову лезут глупые романтические представления о том, что то могли быть совместные моменты с моим бывшим мужем? наверное, какое-то время мы были счастливы, иначе бы не было никаких ' нас '? странно, что эти представления не вызывают никакого отклика; какой же триггер нужен моей памяти? видимо, большая часть меня и вправду не хочет знать о том, что же творилось всю жизнь до авиакатастрофы.
и я мирюсь с этим, сосредотачиваясь на обычной жизни. тем более, что та сейчас стала куда краше! возможность гулять с винсентом становится самой лучшей отдушиной, которую я только могла пожелать. такой неожиданной, и столь же необходимой. я прикипаю к нему всей душой, и это, можно сказать, опасно; потому что однажды мне придётся отпустить... скоро он пойдёт в школу, скоро ему не будет дело до какой-то там учительницы музыки. эта мысль неожиданно ранит.
но, пожалуй, после того, как побываешь на границе со смертью, учишься ценить сегодняшний день, мало задумываясь о грядущем. так что отпустить мысль даётся легко. нужно насладиться тем, что отведено мне сейчас. поэтому я лишь крепче сжимаю ладонь мальчишки, ворошу его мягкие волосы и стараюсь быть ему... другом? так верно сказать? я не понимаю, какого отношения хочу к себе ( было бы враньём сказать, что мне не нравится, что он зовёт меня мамой ). и куда более интересный вопрос - какого заслуживаю?

мужчина, оказывающийся в парке, заставляет меня вздрогнуть; не знаю почему... боюсь ли я графа фантомхайва? возможно. часть меня действительно опасается сделать какую-нибудь сущую глупость. может, уже? я ведь понятий не имею, как мне стоит верно вести себя с ребёнком. возможно, дурачества и послабления - не лучший путь воспитания, если взглянуть со стороны его отца. правда, дальнейшее их взаимодействие снимает это вопрос ( наверное ). стою неподалёку, не зная, куда мне лучше деться. наверное, стоит попрощаться и пойти домой? но правда в том, что времени ещё маловато. мне ещё и особо некуда идти. тереблю в руках поводок, чувствуя, как активничает на другом конце щеночек.
- простите моё невежество! добрый вечер, граф фантомхайв, - я должна была поздороваться первой, но не хотелось мешать их милому воссоединению. боже, я бы хотела такого мужа себе... он кажется очень заботливым и внимательным по отношению к своему ребёнку. краснею от собственных мыслях, чувствуя, как голову затапливает стыдливость. да уж, думать о таком - странно и неуместно. просто граф - хороший мужчина.
слушаю рассказ винсента, представляя, как вся наша пробежка выглядела со стороны. а уж как бойко, должно быть, выглядел лаки! жаль, что у меня не было возможности оценить его мордашку в этот момент и забавные крошечные лапки, быстро перебирающиеся, чтобы добраться до цели. резко двигаю голову в сторону звука; что произошло? затем шелест травы повторяется вновь, но с другой стороны. - вы... сели на землю? - решаю я из-за того, что голос теперь доносится откуда-то снизу. - сейчас уже осень, лучше не стоит. так можно и простыть. - несколько взволнованно проговариваю я, опасаясь за здоровье обоих.
и почему он вообще извиняется передо мной за появление? в конце концов, винсент - его сын. неужели я выглядела слишком удивлённо, может даже испуганно? - винсент часто говорит о вас, так что, думаю, он очень рад вашему появлению. - это было очевидно, конечно. ведь мальчишка ринулся навстречу своему отцу, стоило только того завидеть. если это не любовь, то что?

предложение познакомиться поближе вызывает внутреннюю дрожь, потому что особо и не о чем рассказать о себе. только сухие факты, должно быть? да и мои увлечения сейчас слишком ограничены, наверняка не в сравнение с тем, что было когда-то. - фильмы?.. предпочитаю их избегать, честно говоря. знаете, довольно сложно воспринимать только на слух. да и как-то не очень уважительно к самой картине, я ведь не могу составить точного мнения. - да и что я вообще могу о себе рассказывать? - а вам нравятся эти фильмы? я слышала о них... когда они вышли? - возможно, я смотрела их до случившегося? честно говоря, сложно сказать наверняка.
- мне сложно рассказать что-либо о себе. - сразу же признаю, когда мы все вместе усаживаемся на ближайшую парковую лавочку для большего удобства. винсент теребит рукав моего пальто, словно прося, чтобы я рассказала хоть что-то. - ну... мне 27. я играю на фортепиано и преподаю детям музыку, чем стараюсь занимать всё свободное время. когда-то я была замужем, видимо. - неловко смеюсь, вспоминая бумагу о разводе. в принципе, не так долго довелось побыть по ту сторону не одинокой жизни. - достаточно много готовлю. иногда, правда, не от большого желания, - да-да, это я про те самые увлекательные случаи, когда из-за моего прекрасного зрения всё валится из рук. иногда я просто теряюсь в пространстве. - слушаю аудиокниги. в последнее время часто наталкиваюсь на то, что уже знаю, но забыла. - да, это единственное, что я могу вспомнить. - вот такая я скучная. - улыбаюсь в заключении, чуть поворачивая голову в сторону сидящего мужчины. - расскажите о ваших увлечениях? думаю, у вас их гораздо больше.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 25 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

18

Стремление Элизабет к самостоятельности понятно: одиноким людям не на кого рассчитывать, кроме себя. И все же я отвечаю категорическим отказом на ее соображения о возможности добираться до парка для встречи с Винсентом без помощи. Предложение ведь поступило от меня, я и должен озаботиться тем, чтобы ей было комфортно до, во время и после встреч; кроме того, как бы ни была женщина уверена в своем умении ориентироваться в пространстве, просто не могу позволить ей рисковать настолько сильно. Хватило и беспокойства о том, нормально ли она добралась до дома после визита в питомник.
Поэтому ни о каком общественном транспорте не идет речи. Я добиваюсь адреса, с которого водитель будет ежедневно забирать ее, передаю его Себастьяну и на том завершаю разговор. Жестко? Может быть, зато легче для всех.
— Дорога на общественном транспорте занимает слишком много времени. Не упрямьтесь, это такая мелочь, которая не стоит споров.

Такая небольшая деталь, как мороженое, вроде и не может выступать в качестве подтверждения ее личности, но все же еще на шаг подталкивает меня к этой мысли, равно как и реакция. В конце концов, Элизабет не просто благодарит меня за лакомство, не просто отмечает, что то пришлось ей по вкусу, нет, на ее глазах наворачиваются слезы, которые она стирает ладонью, смущенно отвернувшись. Эти слезы мне хочется сцеловать с ее век, как я уже делал когда-то давно, когда по неосторожности обижал ее или причинял боль. Только теперь мне такое недоступно; лишь пока?
— Разве не все представительницы прекрасного пола любят клубнику? — отвечаю притворно легкомысленно, не признаваться же в попытке проверить очевидное.
Во время беременности моя Лиззи объедалась клубникой несколько месяцев подряд и я все шутил, что мы ждем рождения такой же красавицы-дочки, как она сама... Наверное именно с той поры [и после рождения Винса] я загорелся идеей о девочке в семье.
Прядь волос сидящей рядом женщины падает ей на лицо из-за неосторожного дуновения ветра и я безо всякой задней мысли отвожу ту за ухо. Осознание сделанного приходит далеко не сразу, а когда приходит, то заставляет предательски заалеть уши.
— Прощу прощения...
Неловко убираю руку и чуть отодвигаюсь, принимаюсь за свое собственное лакомство, надеясь остудить ускорившийся ток крови.

Новая встреча не возвращает меня к этим мыслям, но зато дает повод для некоторого смущения, которое я отчаянно пытаюсь скрыть, говоря с ребенком. Добавляет масла в костер еще и то, как чутко женщина отмечает наши посиделки на траве и старается их пресечь. Она права, конечно, на улице уже давно не лето для подобного, но в то же время есть надежда, что солнце успело в последний раз прогреть землю, такое активное оно было сегодня.
Меня подмывает спросить, рада ли она мне хотя бы вполовину так, как радуется Винсент. Или хотя бы в половину от половины? Но на деле я слишком хорошо осознаю, что для радости нет причин и потому молчу, даже не киваю в благодарность. Какой во всем смысл, если она меня не видит, не помнит...
Мы проходим к парковой скамье, усаживаемся поудобнее, позволяя неугомонному мальчишке носиться вокруг вместе с его собакой, и только тогда я осознаю, какой промах допустил. Разумеется, человек, который ничего не видит, не способен оценить новинки кинопроката и едва ли испытывает особенное удовольствие говорить об этом. Жмурюсь, испытывая определенную степень досады из-за своего упущения: не мог придумать темы получше, увалень. Тем приятнее, что она не обрубает разговор на корню, а все же говорит о себе, ровно то, что действительно может рассказать. И я слушаю внимательно, в каждом слове отыскивая повод, чтобы поставить очередную галочку напротив мысленного списка "похожа на мою жену, потому что...". Особенно странным кажется то, что ей незнакома трилогия о звездных войнах, хотя уж оригинальную версию точно должна была смотреть, может даже в детстве. Амнезия? Была бы хорошим объяснением...
— Вы вовсе не скучная, мисс Фантон, не говорите так, — мягко качаю головой в доказательство собственных слов.
Уверен, однажды вы сможете вернуться к просмотру фильмов и посещению спектаклей. И у вас большая тяга к познанию, себя и окружающего мира, а это невозможно не похвалить.
Хотелось бы накрыть ее ладонь своей, ободряюще ту пожать, но в очередной раз приходится сдержаться, пообещать себе, что все будет позже. К сожалению, я не могу спросить, что именно она помнит о своем браке, раз так четко говорит о нем. Присутствую ли в ее воспоминаниях я сам или мысли заняты посторонним человеком, кем-то, кто был женат на таинственной мисс Фантон? Внезапно мне становится отчаянно и иррационально страшно обмануться, принять за свою любимую совершенно постороннего человека; страшнее может быть только мысль, что она помнит, но не желает возвращаться. Давал ли я Лиззи причины помыслить о разводе? Кто знает, где мог ошибиться...
— Моя большая страсть — это детские игрушки. Нравится их создавать, нравится шить, нравится следить, как они радуют малышей. Детское увлечение, воплотившееся в дело всей жизни.
Наверное, говорить так — нескромно, но я никогда и не был скромником. Придется ли ей по вкусу подобное самомнение? Боязно, что нет.
— Я немного играю на скрипке, далеко не так виртуозно, как вы ладите с фортепиано. Люблю фильмы, да, но театр куда больше, а сейчас много времени провожу с сыном.
— Намного больше, чем раньше! — мальчишка появляется откуда-то из-за спины, чтобы прижаться ко мне всем телом.
Обнимаю его с готовностью, снова ерошу темные волосы, ровно того же оттенка, что мои собственные, и в кои-то веке не слышу возмущения. Раньше — это до катастрофы, тогда я мог отлучиться в выходные, чтобы полистать документы или нагрянуть со внезапной инспекцией на завод, а вот теперь такого себе не позволяю.

От одной встречи к другой, раскрывается все больше деталей, важных и не очень, но всегда интересных, полезных. Кажется, что мы начинаем больше друг другу доверять, а вместе с этим доверием растет и моя привязанность, настолько, что в один из дней я безо всякой особой причины заявляю:
— Завтра открывается новый магазин игрушек компании Фантом и Винсент будет занят там весь день. Хотите тоже пойти?
Мне не кажется, что слабовидящей женщине может понравиться находиться среди десятков покупателей и кучи мягких [и не только] игрушек, но раз уж я лишаю ее привычной прогулки с ребенком, то почему не предложить альтернативу?
Субботний день выдался солнечным, что редкость для начала ноября, и мы медленно бредем по парку, наслаждаясь теплом, приглядывая за нашим общим подопечным, играющим с собакой на площадке.
— Лаки знатно подрос за это время. Скоро станет матерым псом... — усмехаюсь, вспоминая его проказы. — Надо бы найти дрессировщика...
Ежедневные стандартные мелочи... я так привык делиться ими со своей Лиззи, что теперь попросту не могу удержаться и иногда делаю вид, будто два с половиной года не выпадали из наших жизней.

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 26 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

19

мне всё же приходится принять его ( настойчивую ) помощь, ведь не то что бы мне оставляют возможность отказаться. проговариваю свой адрес; без упоминания квартиры, конечно же, потому что такие детали и не нужны. не на руках же меня будут носить из дома, да и я в силах спуститься к машине сама. мне бы только небольшую подсказку от самого водителя при встрече; о том, что именно он сопроводит меня до парковой зоны, к винсенту. что сложно... и странно? откуда мне знать, что меня не обманут? не то что бы я сильно опасаюсь пристального мужского внимания, которое может привести к беде. но мало ли? поэтому всё и кажется куда более сложным, чем вызнать детали и добраться самостоятельно. прикусываю губу, так и не высказывая свои опасения; наверное, он предусмотрит это? ведь понимает и без лишних слов, что некоторые сложности всё же существуют ( сколько бы я не пыталась те отрицать )...
- спасибо вам, - наверное, для такого, как он, предоставить всё это это действительно совсем несложно? есть и необходимые средства, и ресурсы. хоть и кажется неловким пользоваться ими без оглядки.

мороженое должно быть не чем-то большим, чем гастрономическое удовольствие; видимо, я стала слишком беспокойной, раз позволила себе заплакать без повода. надеюсь только, что совершенно никто не заметил - не из тех, кто гуляет по парку, и уж  тем более не из тех, кто сидит рядом со мной. граф фантомхайв проговаривает абсолютно очевидные вещи, которые заставляют меня усомниться в испытанных чувствах и эмоциях; были ли они на самом деле? может лишь привидение моего разума, которое слишком нестабильно после всего произошедшего.
нет никакого скрытого смысла или большой тайны в клубничном вкусе; просто иногда мне хочется зацепиться хотя бы за что-то! понять, что я знаю о себе хоть какую-то малость. верно, это невозможно. - должно быть, вы хорошо знаете женщин, - ляпаю без задней мысли, немного неловко улыбаясь.
лёгкий ветерок заставляет меня вздрогнуть, а идеально уложенную прядь выскользнуть из причёски. убрать её не спешу, потому что та не слишком мешает мне... но сидящий рядом мужчина, кажется, придерживается своего мнения. замираю, когда кончики его пальцев задевают кожу моего лица и ушка; машинально поворачиваюсь к нему лицом, зная, что не смогу разобрать эмоций на чужом лице. это кажется слишком личным, почти интимным и немного неправильным. и только осознав это, двигаюсь чуть вбок, чтобы оказаться чуть дальше от графа. - ничего страшного.

но наши отношения ( если подобное хоть отдалённо можно назвать так ) не клеятся от слова совсем; все наши попытки в разговор далеки от понятия непринуждённого общения. это легко понять, ведь мы совершенно из разных слоёв общества, да и вообще едва знакомы. скорее даже проблема во втором, но тогда всё можно поправить? при должном желании. но меня смущает пытаться в близость с мужчиной, который недавно потерял жену. как бы не решили все кругом, что я пытаюсь запустить свои загребущие ручки в его сторону. - вы слишком вежливый, чтобы сказать правду. а я слишком мало понимаю себя, чтобы быть интереснее, - понимаю или помню - не имеет огромного значения. смысл один. - я тоже надеюсь, что однажды смогу ответить на ваш вопрос о том, какие фильмы мне нравятся. мне и самой очень интересно. - если, конечно, такие вопросы, заданные чисто из вежливости, всерьёз могут волновать мужчину.
зато мне внезапно становится интересно - какой человек граф фантомхайв? замечательный отец, что можно прочитать в отношении сына к нему и том, как они трепетно друг к другу относятся; обаятельный джентльмен (?), пожалуй, тоже будет уместно отметить - он всегда очень обходителен и внимателен; достойный мужчина, о каком только может мечтать любая женщина? наверное, даже я бы могла быть в том числе.
- вы умеете шить? - полагаю, я звучу излишне удивлённо, когда проговариваю это. едва слышно прокашливаюсь, стараясь сгладить этот уголок неловкой реакции. - простите! просто немного удивилась. а на кого вы учились? на дизайнера? закончили какую-то художественную школу? - накручиваю прядь волос на палец, поглядывая куда-то вбок, не в силах оценить всю красоту рядом. впрочем, к тому я давным-давно привыкла.
- я бы хотела послушать вашу игру на скрипке. думаю, что вы себя недооцениваете, - киваю несколько раз головой, всерьёз подразумевая каждое сказанное слово. если он из аристократов, то, думаю, должен обращаться с инструментом очень хорошо? разве что, давно не практиковался... в это я могу поверить.
жаль, что я не могу увидеть очередное воссоединение отца с сыном, лишь услышать их слова и лёгкий смех. радостно, что мужчина стал больше времени проводить со своим ребёнком, но жаль, что такой ценой. прикрываю губы пальцами; разве эта семья заслужила пережить такую горькую потерю? да и кто вообще заслуживает? - вы вместе ходите в театр? винс не рассказывал мне, - стараюсь перевести тему, полагая, что вспоминать о их матери слишком. мальчишка подаётся вперёд и начинает рассказывать о том, какими скучными бывают постановки, да и не о чем там рассказывать. неуёмным детям, конечно, пока что сложно понять глубинный смысл и усидеть на месте длительное время.

это я понимаю с каждой новой встречей всё больше; прогулки дают мне куда больше информации о том, какой винсент на самом деле. и это оказывается очень увлекательно. настолько, что мне всё сложнее отделываться от мысли, что я тоже хочу своего ребёнка. и что страшнее - этот ребёнок мне уже кажется родным.
с графом фантомхайвом тоже, благо, удаётся возвести кое-какие мосты, но я всё ещё не уверена в их крепости, поэтому лишнего точно не позволяю. приветствую его точно также, как и обычно, и не пытаюсь называть по имени; слишком дерзко для такой как я. по крайней мере, пока что...
неожиданное предложение застаёт меня врасплох, потому что я совершенно не знаю, что могу сделать в магазине игрушек, ведь не смогу оценить красоту. но разве могу отказаться? - да, я буду рада. но... смогу оценить только мягкость игрушек. - серьёзно предупреждаю я, будто мужчина этого не знает. не могу скрыть улыбки, когда слышу звонкий раскатистый смех винсента и громкий лай щеночка, который уже успел подрасти. - но, думаю, главным критиком всё равно будет кое-кто другой.
смеюсь, представляя себе матёрого пса породы корги; должно быть, это будет умилительно. или уже?.. - что, лаки уже устраивает сладкую жизнь у вас дома? - просто представляю себе этого забавно носящегося озорника и становится как-то тепло на душе. всё же я бы хотела себе щеночка... - пёс любит вас также, как винсента? - бывает такое, что животные признают только одного хозяина. но не знаю всех ли пород это касается, да и в какой степени... - или всё-таки немного обделяет?
бреду рядом с мужчиной, подмечая краем уха странный ( знакомый ) звук; полноценное осознание, однако, настигает лишь когда слышится яркий звоночек, чей звук усиливается с каждой секундой. сначала так и замираю на месте, но затем как-то машинально начинаю двигаться вбок, подальше от опасно подступающего велосипеда. вышла на их дорожку? я ведь могла и не заметить... встречаюсь с преградой в виде человека, заплетаясь в собственных ногах от неожиданности происходящего. но меня надёжно подхватывают, пока я не успела встретиться лицом с асфальтом. выдыхаю, прижав ладонь к груди и прикрыв глаза; стараюсь перевести дух. но пользоваться так нагло чужой помощью нельзя. - спасибо большое. извините меня. - приоткрываю глаза, моргая несколько раз; силуэт кажется отдалённо знакомым... или не отдалённо? - граф фантомхайв? о, простите мою неловкость. я растерялась немного и напугалась звука. - иногда они слышатся слишком громко.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 25 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

20

Мне никогда не было более неловко, чем во время разговоров с женщиной, бывшей когда-то моей женой [?]. Никогда прежде я не подбирал слова так мучительно, как сейчас, не искал точки для сближения с такой старательностью. Я привык, что интересен и нужен всем вокруг, что они сами приложат усилия для пребывания рядом и как-то неожиданно было оказаться по другую сторону, обнаружить себя лишь частью окружающего пейзажа, центром которого всегда и везде остается ребенок. Могу сказать теперь, что это неприятно, что это отчаянно хочется изменить, нет, не так, это обязательно нужно изменить.
Хорошо ли то, что Элизабет считает меня "слишком вежливым"? Наверное, для нее это одна из немногих причин, чтобы не сторониться и продолжать общение. Пожалуй, я должен быть благодарен уже за это. На деле, не знаю, как реагировать на такие слова, равно как и не представляю, должен ли их опровергнуть. Будет странно, если соберусь? Она ведь права в своем мнении о том, что понимает себя недостаточно; и я тоже пока понимаю ее недостаточно.
— Может быть я и вежлив, но даже если бы не был таковым, все равно мой ответ звучал ровно также. Вы — не скучная, — разве может быть скучной женщина, загадку которой я силюсь и не могу разгадать? — И когда-нибудь я повторю свои вопросы о фильмах.
А вот реакция на мои увлечения становится очень яркой, крайне неожиданной, почти забавной. Улыбаюсь в ответ на восклицание, с удовольствием слежу за удивлением, вырисовавшемся на хорошеньком лице и не могу не залюбоваться ею. Радует, что мой пристальный взгляд остается незамеченным.
— Я учился в академии бизнеса...
Никак не ожидал подобного интереса. Мои увлечения нетипичны? Это я знал всегда, но стеснялся только в далеком детстве, еще до того, как мама старательно объяснила мне, что каждому — свое, и в этом нет ничего стыдного.
— И занимался рисованием с частным преподавателем в школьные годы. Художественного или дизайнерского образования у меня нет, да оно в общем и не требуется для промышленных масштабов.
Последней игрушкой, сшитой мной лично, была пара плюшевых зайцев: один в подвенечном платье, а другой в костюме и с пиратской повязкой через один глаз. Они стали подарком для Лиззи к нашей свадьбе, а после перешли "по наследству" Винсу, который не слишком-то увлечен немного кривыми и уже достаточно старыми поделками.
Вместе со швейной машинкой где-то в прошлом осталась и скрипка. Я, конечно, забрал ее из старого дома, бережно пристроил футляр в своем рабочем кабинете и иногда даже раскрываю его, чтобы полюбоваться инструментом, но беру в руки или касаюсь смычка уж слишком редко. Упущение? Пожалуй. Вот только мелодия скрипки редко бывает задорной, чаще она плачет от тоски, а вместе с ней в последние годы хочется плакать и мне. Удастся ли изменить это?
— Я мог бы попрактиковаться. Если в конце вы сыграете со мной в дуэте одну из сонат. Бетховена, может быть?
Это даже не кажется опрометчивым или глупым предложением. Почему нет? Музыка, как ничто иное, умеет сближать людей. Ладно, может быть еще ребенок, как раз оказавшийся поблизости, чтобы подхватить диалог и увести его в сторону театра, который он так не любит посещать.
— Я брал его с собой пару раз. Но кажется, что детские спектакли озорнику больше по душе.
Не мудрено, конечно, не тот возраст... а Элизабет больше нет рядом, чтобы разделить со мной подобное удовольствие.

Как на качелях, я испытываю то восторг из-за возможности находиться рядом с женщиной, выглядящей ровно также, как моя любимая, то отчаяние. Не позволяю последнему преобладать или захлестывать меня с головой, стараюсь держать себя в руках, а голову ясной и свежей, но чем ближе мы становимся, тем сложнее это дается. Меня радует легкость, с которой Элизабет соглашается на прогулку по магазину игрушек, и проявленный интерес. Уже сейчас я четко представляю себе, насколько суматошным будет день открытия, но все равно не могу не предвкушать его, а теперь в особенности. Я планирую присутствовать неофициально, лишь заглянуть после открытия и проверить реакцию покупателей, но даже так должно быть интересно: ожидаются ростовые куклы-аниматоры и угощение.
— Главным разорителем, вы хотите сказать? Винс не уйдет оттуда, не скупив половину магазина.
Посмеиваюсь, продолжая идти по дорожке. Даже если игрушки производит моя компания, я все равно должен их покупать. Логично? Вполне. В этот же раз я точно собираюсь приобрести одну игрушку, которая не попадет в руки моего ребенка, а будет предназначена совершенно особенному человеку.
Мелодичный женский смех радует. Понятия не имею, чем он вызван, но если это так смешно, я готов продолжать говорить, лишь бы слышать и дальше. Может, все дело в собаке? Элизабет была восхищена щенками в день покупки и, кажется, продолжает восхищаться даже сейчас.
— Думаю, Лаки любит еду, которую я даю ему. В остальном... Не уверен...
Мне не так уж и нужна любовь собаки. Куда важнее, чтобы эта любовь доставалась сыну, который воспрянул духом после появления нового друга.

Иногда мимо нас проносятся велосипедисты и бегуны, бдящие за своим здоровьем; всякий раз я поглядываю на них с опаской, переживая о возможности столкновения, но все обходится без проблем. Мы продолжаем болтать о всяких мелочах: я рассказываю, как пес сгрыз мои любимые домашние туфли и обмусолил диван в гостиной, а женщина рядом делится историями из жизни детского сада, где она работает. Кажется, после таких историй, коллектив, работающий с детьми, раскрывается мне в новых красках; еще я подмечаю, что даже если этот человек - не моя жена, она все равно обладает глубоким пониманием человеческой натуры, присущей только хорошему социологу. Есть ли у нее подобное образование?
Велосипедист, появляется за спиной как-то слишком неожиданно и совершенно не по правилам; вместо того, чтобы вернуться на выделенную дорожку, он звонит в звоночек, требуя уступить ему дорогу, и я оборачиваюсь, собираясь оценить угрозу. В следующее же мгновение на меня налетает женщина, видимо испугавшаяся происходящего. Обхватываю ее плечи совершенно машинально, не позволяя отступиться или упасть, удерживаю на месте. Хотелось бы прижать к себе, хотелось бы вдохнуть запах, исходящий от волос. Но даже так, находясь не вплотную, лишь рядом, я чувствую едва уловимую нотку духов со смесью цитрусовых, и этот аромат сводит с ума.
— Все в порядке. Не волнуйтесь. Вы в порядке.
Сжимаю плечи чуть сильнее, смотрю в распахнутые зеленые глаза, полные смятения. Едва ли она четко меня видит, а вот я вполне могу приметить крошечные шрамики на тонкой коже — последствия той самой таинственной катастрофы. Подавляю желание прикоснуться. Медленно выпускаю ее плечи и делаю шаг назад, хотя хочу совершить прямо противоположное; кладу узкую ладошку себе на сгиб локтя.
— Так будет безопаснее...

Во все последующие встречи я не выпускаю ее руки, внимательно следя за тем, куда мы идем; и именно так, рука об руку, мы входим в мой новый магазин. Аниматор в виде ушастого зайца встречает нас приветствиями, надевает на голову каждого ободок с разными ушками: кому-то достаются заячьи, кому-то мышиные, кому-то лисьи. Нас всех фотографируют, чтобы на выходе отдать проявленную пленку, а после пропускают к полкам с товаром.
Внутри мы проводим несколько часов: сын цепляет руками то одну игрушку, то другую, сыплет словами и восторгами. Ему нравится то жаба с короной на голове, то львенок из известного мультфильма. В кондитерском отделе я чудом уговариваю его не брать леденцы всех видов, напоминая о визите к стоматологу, который после обязательно придется совершить.
Искомая мной игрушка, пухлячок-корги, находится не сразу. К счастью, их еще не успели расхватать и я выбираю самого симпатичного на мой взгляд, а еще такого, который мордочкой больше прочих напоминает Лаки.
— Во время визита в питомник мне показалось, что вам очень хочется собаку. Думаю, я знаю, почему от идеи пришлось отказаться, поэтому позвольте подарить вам кое-что другое... Хоть он и не живой, но любить его все равно можно.
Вкладываю игрушку в руки женщины. Медленно веду ладонями от ее запястий к локтями, удерживаю рядом несколько секунд, а после отпускаю. Хорошо, что Винсент убежал вперед и не видел этого...

В итоге, заканчиваем мы лишь во второй половине дня, оставаясь совершенно без сил.
— Перекусим в ресторанчике через дорогу.
Я не спрашиваю мнения Элизабет, не могу позволить ей вернуться домой не просто замученной, но еще и голодной. Только перед тем, как отправиться в заведение, оставляю в машине пару пакетов, набитых игрушками. Кажется или я позволяю сыну слишком многое?

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 26 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

+1

21

мне иррационально хочется верить словам мужчины, которого я едва знаю. хочется всерьёз верить в то, что мужчина заинтересован в моей скромной персоне немного больше, чем просто в друге его сына. хочется всерьёз верить, что он хочет узнать меня, как человека. возможно, это немного глупые надежды в фокусе происходящего, да и немного преувеличенные; впрочем, ведь граф действительно задаёт все эти отвлечённые вопросы. от скуки ли, из-за банальной вежливости ли? мне сложно сказать конкретно, да и не хочется. может стоит позволить себе быть немного наивной? особенно, если учесть, что прочтение чужих эмоций ( даже попытки в то ) мне недоступны. так что я отчаянно хватаюсь за возможность верить в то, что однажды смогу увидеть фильмы и оценить их; что вправду смогу поделиться с кем-либо впечатлениями. я верю в то, что однажды мы ещё пересечёмся, чтобы припомнить такой вот простой вопрос. но столь многозначный для меня. - спасибо. я буду ждать этого момента, - искренне проговариваю я, не смея скрыть улыбку. возможно, это звучит немного обязывающе? касаюсь своих губ, зная, что отмахиваться от своих слов или пытаться исправить - неправильно.
поэтому перевожу всё внимание на тему, которая действительно трогает меня чуть глубже, чем должна бы; этот мужчина из титулованной семьи оказывается куда как более поразительным. в хорошем смысле этого слова. такие мужчины привлекают куда больше, чем деловитые донельзя. такие, в которых есть нечто простое и приземленное. ведь, несмотря на свой статус, он позволяет мне общаться с ним. хоть и не на ты, но всё же. - сейчас вы всё ещё шьёте? думаю, что для того уже совсем нет времени. - учитывая, что на нём бразды правления компанией и забота о драгоценном сыне, которая едва ли занимает мало времени. ещё и все обстоятельства; несмотря на то, сколько уже времени прошло... почти чувствую, что потеря далась ему слишком тяжело. да и вряд ли боль уходит так просто. и стоит ли забывать о ней? приобнимаю себя двумя руками, опуская голову вниз. музыка помогла мне бороться с депрессивными настроениями, отвлекала от плохого. может, это поможет и графу?
- буду рада сыграть дуэтом. так что жду возможности, - улыбаюсь, не чувствуя смущения; да и с чего бы? я ведь не предлагаю ничего превратного или грязного. это всего-лишь музыка, да и мы не будем наедине. странно, с чего бы я вообще задумалась о таком... и почему даже мысленно оправдываю себя, словно делаю что-то не так? хочется ударить себе по лбу, чтобы подтолкнуть мозг встать в правильное место. спасибо ещё, что хватает ума не предложить вместе на оперу или куда-то ещё, где глаза не шибко важны. вот уж где было бы странно!

однако, со временем всё становится немного проще и лучше; общение между нами выходит на приемлемый уровень. два взрослых, которые могут найти о чём поговорить. чувствую, что становлюсь рядом с ним чуть более раскрепощённой; в какие-то моменты даже испуганно задумываюсь над тем, не веду ли я диалог слишком открыто. словно с другом. даже сейчас. поглаживаю кончики волос, после того, как озвучиваю своё согласие на совместный выход. может ли это быть уместно?.. не знаю, но так почувствую хоть какой-то вкус жизни, не сидя взаперти от всего остального мира. поэтому бесстыдно пользуюсь предоставленной возможностью; наверняка, винс уговорил своего отца позвать свою учительницу вместе с ними. ведь не могло же это быть инициативой графа... так или иначе, мне жаль, что не смогу полноценно насладиться красотой. как и обычно. но хотя бы смогу послушать окружающих людей, их восторг? особенно детский.
- прямо половину магазина? и так каждый раз? боюсь даже представить, насколько мягко и пушисто выглядит ваша квартира, переполненная игрушками. - улыбаюсь, представляя себе этот рай? должно быть, это действительно может выглядеть очень мило, несмотря на то, что слишком по детски. и это какое-то особое наслаждение, как ни крути. хотя... я, конечно, абсолютно преувеличиваю. как преувеличивает и мужчина. но было бы классно иметь кучу плюшевых друзей? если реальных друзей завести проблематично...пожалуй, для меня это могло бы быть идеальным вариантом? может, стоит прикупить пару игрушек тоже, раз уж такая возможность. - надеюсь, что вы поможете мне с выбором. - немного неловко просить о таком, но какие варианты? жаль, что я не могу завести себе живого четвероногого друга...
- тех, кто их кормит, они обычно всё-таки любят. просто, наверное, его больше интересует компания такого же маленького сорванца, - улыбаюсь немного неловко, не уверенная, что могу говорить такое о своём подопечном. о чужом сыне вообще. будто я что-то всерьёз знаю... - я в хорошем смысле этого слова, конечно же.

прогулка так и могла бы протекать в спокойной обстановке, если бы не велосипедист, решивший устроить мне микроинфаркт. то же самое бывает, когда я перехожу дорогу на зелёный. ощущаю себя не в своей тарелке, опасаясь, что может случиться что-то нехорошее. поэтому и бегу в сторону, скорее бездумно, чтобы наткнуться на совершенно иную преграду. благо, та оказывается надёжной и крепкой; мужчина обхватывает мои плечи, оставляя положенное расстояние между нами. позволяю себе несколько раз вдохнуть и выдохнуть прежде, чем отхожу на шаг назад в тот же момент, что и граф. мне стоит научиться быть более... осторожной? поставила и себя, и его в неловкое положение из-за произошедшего. надеюсь, мужчина прекрасно понимает, что я вовсе не специально. мало ли какой женщиной он сочтёт меня. нашла предлог, чтобы оказаться поближе; и ведь даже при желании оправдаться не выйдет. прохожусь языком по своим губам, покусывая их чуть нервно.
но, на удивление, сиэль понимающе предлагает мне помощь; и я просто следую за его движением, послушно укладывая ладонь на сгиб его руки. всё-таки он джентльмен. подавляю неуместную в этой ситуации улыбку. - спасибо, - едва слышно шепчу я, поворачивая голову в сторону.

сердце каждый раз успокаивается рядом с ним, от его прикосновения, почти мгновенно. почему? этими вопросами я задаюсь и в день особенной встречи; ну, как, она особенная для меня. тем, что выделяется из ряда прочих. кажется почти торжественной, поэтому я стараюсь выглядеть чуть ярче, чем обычно. даже надеваю каблуки, надеясь, что мужчина послужит мне опорой и сегодня. правда, до него ещё нужно добраться. так мне кажется, когда я спускаюсь из дома к дороге.
моей ладони касаются в ненавязчивом прикосновении, и я приподнимаю взгляд, стараясь разглядеть силуэт человека. - добрый день. спасибо, что заехали за мной, - правда, обычно водитель не предлагает мне руки и не помогает пройти к двери. ответ появляется почти сразу, в виде отлично знакомого мне голоса; сначала графа фантомхайва, который приветствует меня, а затем и винсента. - не ожидала, что вы приедете лично. - хотя, это логично? ведь в питомник мы так и ездили. прикусываю губу, усаживаясь на предложенное сидение; на этот раз оно оказывается передним.
магазин встречает нас шумом: ярким смехом, мольбами по подобию ' маам, ну купи ' и просто смесью чужих разговоров. мне на голову надевают ободок с ушками и я касаюсь их, мягоньких и забавных, чуть улыбаясь. - как? мне идёт? - задаю вопрос винсенту, склоняясь чуть ниже, чтобы он смог оценить. - нет. рыжие ушки тут ни к чему! тебе нужны светлые. - кое-как сдерживаю смех, строя недовольное выражение лица. конечно, я ожидала комплимента и согласия, но сказанное не кажется обидным. - а вы что думаете? - поворачиваюсь к мужчине и обворожительно ( как я думаю ) улыбаюсь. - пап, скажи же, что это не то! - заявляет винс, точно зная, как должно быть лучше.
пока мы ходим, я трогаю множество игрушек, стараясь на ощупь определить кто же сейчас передо мной предстал. оглаживаю кончиками пальцев мордашки, одежду и аксессуары; и иногда даже попадаю точно в цель! слушаю внимательно восторженные отзывы винсента со стороны, чтобы отмечать для себя то, что захотелось бы купить и мне. но это делают за меня; сиэль вкладывает в мои ладони плюшевую игрушку и проговаривает слова, которые мне бы хотелось забыть. стараюсь приподнять уголки губ, потому что это было бы нечестно - быть такой неблагодарной. ведь он прав во всём, нельзя же из-за подобного расстраиваться. - благодарю вас, - опускаю взгляд, улыбаясь немного грустно. как же мне надоело быть немощной. - надеюсь, что однажды я смогу любить кого-то, кто сможет полюбить меня в ответ. - не знаю, касается ли это собаки, или вообще всего и вся. - хотя бы за то, что я его кормлю. - решаю перевести всё в шутку, чуть крепче сжимая плюшевую собачку в руках. я ведь и сама хотела подобрать идеальную игрушку; вот она! - правда, спасибо. вы точно знали, что мне нужно.

мы выходим из магазина, вдоволь побродив и по отделу с игрушками, и по отделу со сладким, где я взяла несколько вкусняшек на пробу. сжимаю в руках подаренного корги, интересуясь у винсента: - он похож на лаки? - благо, это подтверждают и моя душа успокаивается. буду представлять, что нянчу этого озорника. хотя, это проблематично и больше похоже на сумасшествие...
радуюсь, что теперь мы можем слышать только друг друга, а не под сотню людей кругом. это немного выматывает, как ни крути. касаюсь своего живота, когда мужчина говорит, что мы идём в ресторан и покорно иду следом. в конце концов, отказаться не могу, да и я сильно проголодалась. правда, что заказать?.. уточняю у винсента, в какой именно мы ресторан идём, чтобы прикинуть какая там может быть кухня. но название мне мало что даёт, так что приходится лишь вздохнуть и уповать на удачу.
официант подходит к нам с очевидным вопросом и я молчаливо отвожу взгляд к окну, дожидаясь пока свои пожелания выскажут остальные. может просто повторить их заказ? - пожалуйста, принесите мне... - я не так часто бываю в заведениях, но названия каких-то блюд знать должна? - карбонару?
- прошу прощения, сейчас нет необходимых ингредиентов. вы можете ознакомиться с меню и выбрать что-то другое, - вздыхаю, опуская взгляд к столу. стоило бы поехать домой и поесть там. почему всё не может быть проще?
- тогда принесите любой салат, пожалуйста. - не думаю, что что-то может мне сильно не понравиться.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 25 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

22

Очередное дежа вю и очередная мечта, обратившая реальностью — вот что значит для меня совместный поход по магазинам. Я не могу сдержать теплой улыбки при виде Элизабет с забавными лисьими ушками, тянусь вперед, чтобы коснуться их, задеть ненароком светлые волосы. Мой сын — сущий ребенок, спорящий там, где следовало согласиться, а я и не знаю, стоит ли позже объяснить ему суть такого женского поведения и жажды услышать комплимент, или пока еще рано.
— Из вас вышла очаровательная лисица. Не хватает только хвоста.
Ребенок за нашими спинами недовольна топает ногой, а после прижимается к женщине сбоку. Наверное, не ожидал "подставы" с моей стороны, но зато быстро понял что к чему.
— Я найду тебе светлые ушки, а пока, так и быть, можешь походить с этими, — заявляет очень уверенно, прежде чем сорваться с места.
Наверное, я позволяю себе много лишнего в этот день, но удержаться просто невозможно. Все дело в давящем ощущении, будто мы возвратились в прошлое, в счастливое время, когда действительно были вместе и я мог протянуть руку, чтобы коснуться ее ладони в любой момент, мог притянуть ее в свои объятия. Мне не хочется давать знать о владеющем мной ощущении, хочется быть внимательным и обходительным, но все же я допускаю ошибку. Видя, как женщина перебирает мягкие игрушки, не могу не присоединиться, а когда она откладывает очередного пингвина, не могу не внести свое предложение и свой подарок.
Уголки ее губ подрагивают далеко не от радости, она опускает голову и сжимает плюшевую собаку излишне сильно, так что это становится для меня отличным сигналом. Я был неправ. Вот только как это поправить?
— Элизабет, пожалуйста, не говорите так. У вас совершенно точно есть любовь Винсента и Лаки, а ведь вы никого из них даже не кормите.
Фраза: "еще у вас есть моя любовь" остается не произнесенной, вместо этого я осторожно обнимаю женщину и глажу ее по спине. Слишком откровенно? Пожалуй, но поступить иначе, остаться в стороне не могу.
— Вы такой прекрасный человек. Конечно же, в вашей жизни будет еще много любви...
Хотелось бы только, чтобы эта любовь исходила от меня, чтобы она вспомнила нас с сынишкой. Голову мне вновь кружит знакомо-незнакомый запах ее духов. Я закрываю глаза, впитывая ощущение тихой радости, наполнившей сердце. Обниматься посреди магазина и полок, забитых товаром, наверное, странно, но прямо сейчас в отделе совсем никого, кроме нас, нет.
— Разрешите называть вас по имени? — еще одна моя оплошность обращается вопросом. Или скорее шансом на сближение?

Заведение, в котором я заранее забронировал отдельный кабинет, встречает нас тихой музыкой и услужливыми официантами. Я помогаю женщине сдать верхнюю одежду в гардероб и привычно уже перехватываю ее ладошку, чтобы провести к отведенным нам местам, а после отодвигаю стул, предлагая присесть.
— Винсент, поухаживай за леди, — обращаюсь к сыну, хотя от него пока ничего особенного и не требуется, разве что озвучить меню. — Я отлучусь ненадолго.
Выхожу, чтобы вымыть руки и просто отдышаться. Сердце в моей груди весь день частит, рвется к потерянному и не до конца обретенному человеку, а ранние объятия разбередили его лишь больше. Это тяжело и в то же время так отчаянно необходимо... Предпочел бы я вместо таких вот встреч оставаться одиноким и потерянным вдовцом, день которого расписан по минутам и не несет в себе переживаний? Ни за что.
Возвращаюсь спустя минут пять, не больше, однако застаю полную неловкости картину. Элизабет, явно испытывающая трудности с меню, просит подать ей первое пришедшее в голову блюдо, а официант вежливо, но непреклонно отказывает. Нехорошо, неправильно. Закрываю дверь в кабинет, привлекая этим звуком внимание к себе.
— Если мой сын успел что-то заказать, то начните пока готовить, а мы определимся с остальным и позовем вас позже.
Занимаю место рядом с женщиной и разворачиваю меню, которое услужливо положили перед ней во время моего отсутствия, но к которому она так и не притронулась. Причудливые названия нескольких видов паст попадаются мне на глаза первыми.
— Он сказал, что карбонары нет? Досадно... Может быть закажем спагетти с красным вином и брокколи? Или пасту с креветками? — стараюсь говорить непринужденно, чтобы избавиться от повисшего ощущения неправильности происходящего.
— И еще будет пицца! — ребенок вставляет свои пять копеек, помогая разрядить обстановку, но впервые за долгое время я чувствую лишь досаду.
Я ведь просил быть внимательным к ней, почему нельзя было проявить немного смекалки? Конечно, мне не стоило уходить так сразу, следовало подождать, когда официант примет заказ и тут есть моя вина, но все же...
— Какой салат хотите? — называю несколько вариантов и перечисляю ингредиенты, которые в них входят.
Будет ли этой помощи достаточно? Поворачиваюсь к женщине, выглядящей все еще растерянно и смущенно. Должен ли я попросить ее быть увереннее или лучше опустить этот инцидент... В магазине она была не слишком рада напоминанию об увечье, так может и здесь лучше быть аккуратнее.
— Или скажите, чего бы вам хотелось, а я посмотрю, предлагает ли ресторан такое блюдо. Элизабет?
Чуть не добавляю "пожалуйста", почти готовый умолять ее не уходить в себя, оставаться с нами. Проглатываю неуместное слово, вместо того трогаю пальцами ее локоть, призывая повернуться ко мне.

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 26 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

23

конечно же, граф фантомхайв оказывается куда как более обходительным и тактичным, нежели винсент. это ожидаемо, это правильно; именно так взрослые люди реагируют на подобные вопросы, если не хотят задеть человека. но мне было бы интересно узнать его искреннее мнение без напыления вежливости.
жаль, что сама я не могу увидеть себя в зеркале, чтобы оценить; и представить, увы, тоже не могу. ведь вместо моего лица - лишь размытое пятно, и нет ни единого воспоминания, что помогло бы воспроизвести все черты. на ощупь кажется, что мои губы мягкие и не слишком пухлые, ресницы длинные и пушистые ( и наверняка светлые ), нос ровный и небольшой; но всё это не гарантирует того, что я выгляжу красиво или хотя бы симпатично. может, стоит поинтересоваться у мужчины? но тот наверняка уклонится в сторону привычной вежливости, чёрт!
отвлекаюсь от возникающих вопросов на мальчишку, обнявшего меня со стороны. чуть заметно улыбаюсь, понимая, что внешность не так уж и важна, если есть мальчик, что любит меня... или это слишком громко сказано? тереблю его волосы, опуская голову чуть вниз. у него всегда и на всё есть свой, абсолютно особенный, ответ. - хорошо. если ты считаешь, что мне могут подойти только светлые ушки, то я доверюсь тебе. - оглаживаю его щёчку, чтобы в следующий момент почувствовать, как со всей ответственностью и серьёзностью мальчик приступает к назначенному делу. касаюсь мягких лисьих ушек на своей голове, прикусывая нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. неужели действительно так плохо смотрится?

мы ходим по магазину вместе с графом и я явственно ощущаю, что иногда позволяю себе лишнего в словах. благо, до прикосновений ( совершенно неожиданных и неуместных ) не доходит, да я особо о них и не думаю. но те всё равно настигают меня; сначала коротко и едва ощутимо, когда мужчина касается моих рук, вручая игрушку. а затем, видимо слишком раздосадованный моей реакцией, обнимает меня. это становится большим откровением, но что хуже - из-за этого я чувствую самую настоящую боль, которую приходится удержать поглубже. стискиваю зубы покрепче, жмурясь из-за подступающих слёз. почему всё это вызывает такую реакцию? из-за слов ли, сказанных мной ранее? или из-за чего-то совершенно иного? мои пальцы потрясывает, когда я пытаюсь коснуться спины мужчины; во мне противоборствуют два чувства - ведь всё это неправильно и правильно одновременно.
мне бы хотелось посмеяться над его шуткой о том, что меня любят, несмотря на то, что я их не кормлю. но не могу. становится лишь более горько. а ещё... - я не уверена, что такой уж прекрасный человек. я вообще ни в чём не уверена. - это сложно, когда не помнишь собственного прошлого. может, я натворила много плохих дел? может, ужасно обращалась с близкими людьми, раз уж они отвернулись от меня? может, была слишком резкой и эгоистичной?
закрываю глаза, вдыхая и выдыхая несколько раз; но ведь теперь у меня есть шанс стать лучшей версией себя. той, кого могут полюбить. но это случится лишь когда я, наконец, смогу хорошо видеть. так что, может, никогда... - вы бы смогли полюбить ту, кто даже вас разглядеть не в силах? - отступаю на один шаг, отворачивая голову чуть в сторону. ответит ли он правдиво на этот вопрос? да и стоило ли подобное спрашивать? не слишком ли это?
- вы можете называть меня так, как вам удобнее, граф фантомхайв. - наматываю кончик волос на палец, чувствуя, как проступает на губах лёгкая улыбка. - но тогда... могу ли я называть вас по имени тоже? - это было бы честно, как мне кажется. несмотря на его статус.

ресторан, в котором мы оказываемся, встречает нас излишним шумом, который отгораживается почти мгновенно. мы проходим в отдельную комнату, где никто не сможет обратить внимание на мою слабость. никто, кроме официанта, конечно же. откладываю подаренную игрушку в сторону, когда тот переступает порог и задаёт первый вопрос. сначала очень бодро начинает винсент, который явно не против пиццы... и я, наверное, тоже. но хотелось бы чего-то более существенного. поэтому-то я и предполагаю не слишком решительную попытку заказать самостоятельно, которую уничтожают в зародыше. вздыхаю от досады; надо же, как мне везёт! то, что пришло в голову, отсутствует. и обычно после такого - сигнал вообще пропадает: вспомнить хоть что-то становится проблематично, несмотря на то, что всё известно!
благо, повисшее напряжение рушит мужчина, вернувшийся в комнату. неловко перебираю пальцами, опустив голову вниз. чёрт, я действительно беспомощная. кажется, мне стоит тщательнее изучить блюда, чтобы не попадать в такие ситуации. сиэль присаживается рядом со мной и я машинально обнимаю себя двумя руками. логично, что меню переходит к тому, для кого оно несёт хоть какую-то смысловую нагрузку. мужчина перечисляет несколько горячих блюд, затем несколько салатов, а я лишь приоткрываю рот и не знаю что сказать. что я хочу? этот вопрос не должен быть таким глубоким, но всё же я чувствую, как мои мысли уходят куда дальше выбора определённого блюда.
и лишь прикосновение ( очередное за этот день ) заставляет меня вздрогнуть и повернуться лицом к мужчине. смотрю на размытый силуэт, касаясь пальцем своей нижней губы. стоит быть расторопнее; я теряю и их время тоже. - извините, пожалуйста. задумалась. - наверное, он тоже голоден и ведь ничего не заказал. ждёт моего решения. - я бы хотела стейк... из красной рыбы? с овощами. и бокал белого вина. - внезапно приходит мне на ум совершенно другое блюдо, которое, как мне кажется, я пробовала когда-то. в другой жизни? ( в своей таких дорогих вещей не покупаю ). ведь почти могу ощутить этот вкус на своём языке.

все вопросы таки удаётся решить и хорошо поесть; учитывая заказанное, полагаю, что нагорело всё-таки много. мне безумно неловко есть за счёт мужчины, потому что у нас совершенно не те отношения для такого. перебираю складки платья, едва слышно вздыхая; как бы об этом помягче сказать и стоит ли? не решаюсь. мы покидаем ресторан все вместе и отправляемся в сторону дома; сначала моего.
винсент показывает и рассказывает всю дорогу о том, какие игрушки и сладости купил сегодня ( последних таки меньше ). и даже вспоминает о том, что отыскал заветные ушки! - вот, смотри, эти определённо смотрятся лучше. - улыбаюсь, нащупывая смененные ушки; чуть округлённые и всё такие же мягкие.
- кто же я теперь? - увы, взглянуть на себя и понять самостоятельно не могу. хотя предполагаю из-за порядочной длины. теперь я зайчик; возможно, этот образ действительно подходит мне больше лисицы. я не очень хитрая.
выхожу из машины, сгребая пакетик и подаренную игрушку. некоторое время мы ещё стоим с сиэлем возле дороги, обсуждая совершенно неважные мелочи. мне приятно находиться в его компании, несмотря на неправильность такого. - не знаю даже, как благодарить вас за этот вечер. он был совершенно чудесным, - несмотря на вереницу чувств, что легла сегодня на моё сердце. я очень счастлива, что выбралась вместе с ними. - если наметится ещё что-то подобное, то я буду рада выбраться с вами. - неловко смеюсь, находя эти слова слишком напористыми и наглыми. я ведь всего-лишь учительница. - извините. наверное, это слишком. но всё же. - поглаживаю мягкую игрушку кончиками пальцев.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 27 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

24

Объятия, которые я предлагаю Элизабет, становятся все же слишком большой роскошью. То ли из-за того, что слишком тороплю события, то ли по иной причине, но они совершенно ее не утешают. Напротив, женщина замирает неловко, почувствовав мое прикосновение, а после отстраняется, задавая абсурдный в своей сути вопрос. Я опускаю руки, чувствуя себя неповоротливым и глупым, деревянным солдатиком, который отчего-то принял себя за человека и счел, что может обнять красивую женщину. Ей, должно быть, нет до меня никакого дела; она здесь ради Винсента. И в то же самое время ее вопрос полон любопытства. Только дело совсем не в моих чувствах? Дело в желании найти опору в окружающем мире, подтверждение, что ее могут заметить не только дети, но и мужчины.
— Я люблю свою жену за тепло и участие, которые она дарила мне, а вовсе не за зрение. Вы преувеличиваете его значимость.
Я отвечаю, наверное, излишне честно и, может быть, излишне прямо. Очевидно, что для нее проблема имеет куда большее значение, чем для меня самого. Вот только что я могу поделать? Такие вопросы вызывают яростное чувство собственности, необъяснимую ревность, которую я не должен бы питать по отношению к ней и мужчинам в ее жизни, но все же питаю.
И вновь приходится умолчать о моей любви, крепнущей с каждым днем. Даже если бы эта очаровательная женщина не выглядела точь-в-точь, как моя потерянная любимая, думаю, она все равно понравилась бы мне. Мне симпатичны скромность и доброта, ласка, с которой она относится к чужому, вроде как, ребенку; мне интересны ее увлечения, которыми нет-нет, а она все же делится; меня привлекает ее самостоятельность, стремление не  обременять окружающих людей ее проблемами. Я хотел бы помочь эти проблемы решить, более того, даже начал сбор средств, чтобы внести их на счет, открытый на ее имя. Пока до этого еще далеко, получить такую астрономическую сумму, которая неожиданно требуется на лечение, не так-то просто, но она будет и до тех пор я должен поддерживать чужую уверенность в завтрашнем дне и в возможности обрести счастье.
— Я буду рад, если вы станете звать меня по имени.
Хотел предложить то же самое, да только вот она меня опередила. И если объятие были таким себе удовольствием, то вот это — точно шаг вперед.

Ресторан оправдывает возложенные мной ожидания если не сразу, то спустя время. После небольшого замешательства, Элизабет все же делает свой выбор блюда, а я сам пролистываю меню в поисках названного. Стейк из рыбы находится в нем с легкостью, как и овощной гарнир, что до вина, то выбираю самое лучшее из представленного в ассортименте, уже не полагаясь на мнение сидящих рядом.
Когда официант, принявший заказ, приносит напитки и разливает их, я поднимаю свой бокал, предлагая тост:
— Спасибо, что разделили со мной сегодняшний день, Винс, Элизабет, это было действительно важно, даже если так не казалось.
Мы чокаемся, вином и колой; мальчишка задорно улыбается прежде, чем опустошить свой бокал. Я действительно переживал о том, как пройдет открытие, будет ли достаточно игрушек на полках, чтобы удовлетворить самый взыскательный вкус, придут ли вообще первые посетители. Практика показала, что людям интересны мои игрушки также, как и пять лет назад.

Расплачиваясь, почти ожидаю возражений со стороны женщины: в прошлый раз ее явно напрягла необходимость оставаться у меня в долгу. Однако она молчит и усаживается в машину без единой просьбы разделить счет, радуя отличным пониманием ситуации. Никогда прежде мне не приходилось задумываться о деньгах и невозможности потратить их на людей, находящихся рядом, и начинать бы не хотелось.
Поглядываю в зеркало на заднее сиденье, где уютно расположились женщина и ребенок. Сын действительно нашел среди игрушек ободок с заячьими ушками, слишком серыми, на мой вкус, чтобы подойти Элизабет, а теперь очень аккуратно надел их ей на голову. Улыбаюсь, наблюдая за тем, как трогательно ощупает она свой новый убор, силясь понять. Разве ее невозможно не любить? Откуда только взялись такие сомнения.
Когда мы подъезжаем к дому, то женщина выбирается из машины самостоятельно, не дожидаясь, чтобы ей открыли дверцу. Хорошо хоть, что не убегает прочь сразу же, а останавливается рядом и благодарит за проведенное время.
— Это я должен благодарить вас. Винсент, — бросаю взгляд в сторону машины, где остался ребенок, — просто светится.
Сын все уши мне прожужжал во время поездки к ее дому утром, предвкушая день вместе с мамой и папой.
— Пока намечается только Рождество. Мы будем рады, если вы присоединитесь к нам...?
Наверное, пока рано строить такие планы и, наверное, это слишком семейный праздник, чтобы выдергивать ее, но я просто не могу удержаться. Мысль приходит ко мне неожиданно, безо всякого плана, и очень нравится, к тому же, разве у нее есть родня, рядом с которой хотелось бы быть?
— Не отвечайте сейчас, подумайте. Я собираюсь заказать столик в ресторане, поэтому все будет максимально прилично, никаких незнакомых вам людей. Подумайте.
Протягиваю ей руку для прощания, после склоняюсь и оставляю на тыльной стороне маленькой ладони невесомый поцелуй.
— До новой встречи, Элизабет.

Конечно же, впереди нас ожидают новые и новые разговоры, прогулки по парку и приветствия на выходе из детского сада. Чем чаще мы видимся, тем спокойнее мне становится, кажется, даже еженощные мучения, бывшие когда-то сном, досаждают меньше. В ночь, предшествующую Рождеству, и вовсе удается уснуть почти спокойно: я вижу Элизабет, ступающую ко мне в белоснежном платье, с букетом из гортензий и пионов в руках, со счастливой улыбкой на лице; вижу ее же, обещающую подумать о втором ребенке после поездки; вижу, как она пишет злополучные последние смски, сидя в зале ожидания аэропорта. Радость сменяется ужасом только на рассвете, почти перед самым звонком будильника. Прежде чем подняться, я долго и неосознанно глажу кончиками пальцев соседнюю подушку, где она могла бы устроиться головой.
Завтрак откладывается из-за мальчишки, вихрем пронесшегося в сторону елки для распаковки подарков, но я совсем не виню его и не собираюсь торопить. Хватает и того, что уже третий год подряд сын проводит лишь наедине со мной, ведь мы больше не ездим праздновать к Мидфордам.

Праздничный обед назначен на пять часов дня. Прежде чем заехать за Элизабет, я останавливаюсь около цветочного магазина и долго, придирчиво, выбираю цветы. Мне не дает покоя сон, так что невольно взгляд останавливается на том, что отлично знакомо.
— Давайте, я соберу букет? Займет минут пятнадцать.
Услужливая продавщица, явно приметившая мою рассеянность по отношению к готовым корзинкам, подхватывает несколько стеблей, чтобы создать из них новую композицию. В итоге я останавливаюсь около подъезда почти минута в минуту, когда женщина уже ожидает нас на улице. Выхожу из машины, приближаюсь, чтобы дать знать о себе, и касаюсь ее ладони, на счастье, еще теплой.
— Простите за задержку. Давно ждете?
Распахиваю перед ней дверцу, предлагая усаживаться на переднее сиденье, ведь сзади находится Винсент, сжимающий в руках наш подарок. Говорить во время дороги особо не о чем, а мальчишке не слишком удобно, так что большую часть времени мы проводим в тишине. Зато уже в ресторане, забирая женское пальто, я не могу сдержать восхищенного, совершенно искреннего, вздоха:
— Вы ослепительно выглядите сегодня.
— Настолько, что папа хотел бы вручить тебе цветы лично, но стесняется, поэтому прими от меня.
Такими заявлениями сын вгоняет меня в краску раз за разом. Неловко улыбаюсь и предлагаю свою руку, стремясь как можно скорее пройти дальше и оставить сказанное позади. Ее ведь тоже должно такое смущать, да?

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 26-27 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

25

мне страшно; не хочется показаться слишком навязчивой или наглой, не хочется вызвать отторжение у людей, с которыми неожиданно начала проводить много времени. возможно, даже слишком? это начало особенно чувствоваться, когда наши встречи словно бы вышли за рамки привычной вежливости и деловитости. если раньше мне просто нравилось узнавать графа фантомхайва, нет, вернее сиэля, как человека, то сейчас... я даже и не знаю что подумать. иногда я сижу дома, слушая музыку на магнитофоне, и ловлю себя на отчаянных попытках представить себе лицо мужчины. а иногда совершенно неожиданно вспоминаю его объятия; в его руках было так тепло и уютно, словно на пару секунд я оказалась на своём месте  [ дома ].
мне страшно; ведь осознание того, что я могу постепенно влюбляться в этого мужчину кружит голову ( далеко не в приятном смысле ). у меня нет такого права и такой возможности, потому что мы - не пара. потому что он всё ещё любит свою жену; это можно легко понять, ведь как-то он прямо сказал о том. именно в настоящем времени, а не в прошедшем. странно составлять конкуренцию той, кого больше нет... ещё страннее только пытаться завоевать его сердце, несмотря на этот факт. но какая-то часть меня, более отчаянная и наглая, всё же решительно заявляет о согласии на рождественский вечер.

- если предложение всё ещё в силе, то я хотела бы провести рождество с вами, - я имею ввиду обоих мужчин - отца и сына, потому что они явно неотделимы. особенно, когда дело касается наших встреч. естественно, с винсентом я могу увидеться отдельно, но представить подобное в отношении сиэля достаточно сложно.
ребёнок появляется откуда-то позади и буквально налетает на меня, едва не сбивая с ног. наперебой говорит о понимании того, что рано или поздно я соглашусь, да и вообще отказа не принималось. чуть слышно смеюсь, опуская невидящий взгляд к ярко выделенной тёмной макушке. - я тоже не представляю, как возможно отказать тебе. - ведь мальчишка тоже не преминул возможностью с десяток раз напомнить мне о предстоящем рождестве, которое нужно встречать в кругу самых близких. и ведь у меня действительно больше никого нет, кроме них. и это так странно... будто и не было прошлых двадцати пяти лет. будто я лишь совсем недавно появилась на белый свет и обрела первые знакомства.

конечно, есть ещё женщины-коллеги, с которыми я иногда могу разделить небольшие беседы за чашечкой кофе. но это явно не те люди, с которыми я хотела бы разделить радость таких праздников. в смысле, я могла бы, но моё сердце не полнилось бы таким чарующим ожиданием и взволнованностью. даже близко. правда, ещё рядом с этими чувствами соседствует стеснение; мне кажется, будто не смогу вписаться в общую картину, потому что даже внешнего вида собственного оценить не смогу.
- я бы хотела найти какое-нибудь красивое платье. не подскажешь где? - сложно довериться чужому вкусу, но что ещё мне остаётся? тем более, что я даже не представляю, что бы могло подойти мне. мэридит говорит какие-то неразборчивые названия, будто не понимает, с кем именно говорит. конечно, что-то даже звучит знакомо, но как до них добраться - отдельная проблема. вздыхаю, тормозя её на полуслове и предлагаю начать заново в деталях. правда, вместо этого мне предлагают обстоятельную прогулку, включая допрос с пристрастием.
- у тебя намечается свидание с кем-то? - интерес сквозит в словах женщины, и я даже не знаю, как к такому отнестись. неужели удивилась тому, что у меня вообще кто-то может быть? или в голову не приходит совсем ничего другого?
- конечно нет! просто... хочу выглядеть хорошо одним вечером. - наши отношения с сиэлем сложно назвать чем-то настолько большим, чтобы говорить о свидании. здесь всё происходит ради ребёнка, а не в силу каких-то чувств. хотя мне становится всё сложнее игнорировать их.
- ты даже раскраснелась! боги. кто он? - кажется, женщина всё ещё не упускает возможности найти лазейку к моей душе, но, благо, нас прерывает очередной консультант магазина.

миллион ( и кажется, что не меньше ) вариантов было перемерено, миллион же отсеяно; до тех пор, пока не осталось одно, которое посоветовали несколько женщин и мэридит. наверное, все они не могут ошибиться? наверное, платье действительно стоящее? оглаживаю лёгкий шёлк, подчёркивающий каждый изгиб моего тела; это не слишком развратно? как же сложно представить, на что там пал глаз каждой здесь. стоит оно тоже, как оказывается, весьма внушительно. что ж, кажется, без обновления гардероба быть мне до следующего лета. лишь бы это платье действительно того стоило.
приходится ещё договориться с женщиной из одного салона, чтобы пришла и сделала мне причёску с макияжем. конечно, можно было бы попробовать самостоятельно, но странно доверять подобное слепой. тем более, когда это праздничный вечер в наверняка хорошем ресторане. надо мной долго кружат, настолько, что я почти чувствую наваливающуюся усталость. - я закончила! - кажется, она намекает на мою оценку, но всё, что я могу - предположить. веду пальцами по воздушным длинным волнам, которые вскоре скроются под капюшоном; касаюсь бархатистой кожи лица, запоминая каждый озвученный женщиной оттенок. - спасибо большое. - плачу своей личной фее-крёстной и выбираюсь вместе с ней из квартиры.
ожидать приходится не так уж долго; поднимаю взгляд, ощущая прикосновение тёплых пальцев. - всё в порядке, я совсем недавно вышла. - и это правда, так что сетовать точно не на что. а вот его забота приятна... усаживаюсь на переднее сидение и отворачиваюсь к окну, опасаясь выдать своё смущение или взволнованность. в машине стоит тонкий, приятный цветочный аромат и я вдыхаю его чуть глубже.

ещё до рождества я передала винсенту небольшую аккуратную коробочку с прекрасным снежным шаром ( так мне сказала продавщица ). мне хотелось подарить именно кусочек волшебства, небольшой сказки; хотя я и не так уверена в том, что мальчику понравился такой подарок. задать вопрос не решаюсь, ведь это странно.
ехать оказывается недалеко, так что вскоре мы оказываемся в ресторане. здесь звучит очаровательная живая музыка, к которой я стараюсь прислушаться, пока снимаю своё пальто и передаю его в руки графа. правда, комплимент, который я неожиданно получаю, отвлекает от всего остального мира. ( всё-таки платье определённо того стоило... ) прикусываю нижнюю губу, чтобы скрыть глупую улыбку; а затем до моего слуха доносятся слова винсента. даже куда более смущающие. принимаю цветы из рук мальчика, вдыхая тот самый аромат, который я почувствовала в машине. - спасибо. и, винсент, не стоит так вот резко обличать отца. - мои слова звучат шутливо, а ещё немного прерывисто и взволнованно, а щёки всё ещё горячит от одной только мысли о том, что этот мужчина может думать обо мне. как о женщине. укладываю свою ладонь на сгиб руки сиэля, неловко улыбаясь. - дети иногда... говорят такие неожиданные вещи. но в этом определённо есть своё очарование. так что не волнуйтесь. я определённо уверена, что вы вовсе не стесняетесь, сиэль. - не знаю зачем говорю всё это, но хочется свести всё это к шутке.
вскоре мы рассаживаемся за столиком и винсент услужливо помогает мне определиться с тем, что именно мы будем заказывать. я вожу пальчиком по меню, а мальчик подсказывает мне, какое же блюдо там скрыто. сейчас всё проходит как-то очень легко, словно и не существует никаких проблем.
правда, неловкость никуда не девается ( но в этом случае она даже кажется приятной ); стараюсь нащупать пальцами салфетку, а вместо этого натыкаюсь на мужскую руку. - простите, сиэль. я не хотела. - правда, я удерживаю прикосновение немного дольше, чем надо, а затем резко отворачиваюсь. что на меня нашло? и если бы я всё поняла, если бы всё этим ограничилось, но нет. я не ведаю что творю совершенно; специально отвожу руку в ту сторону, чтобы задеть кожу мужчины. это похоже на какое-то некрасивое заигрывание, но мне как-то... хочется.
и лишь музыка, неожиданно знакомая до боли в самом сердце, отвлекает от маленьких глупостей. вдыхаю неожиданно шумно, стараясь сконцентрироваться на созревающем воспоминании. голову разрывает, когда я вижу перед глазами сияющий церемониальный зал, слышу шелест собственного платья, стоит сделать первый шаг навстречу мужчине. а затем всё обрывается, снова, и я возвращаюсь в реальность - ещё более нечёткую.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 27 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

26

Мои ночи постепенно меняются, на смену кошмарам приходят бесконечные метания и бесплодные надежды. Если раньше я не мог сомкнуть глаз до самого рассвета, потому что воспаленное сознание сразу же подбрасывало кадры ужасающей катастрофы, то теперь сон не идет из-за желания обнять ту, которая выжила, но не может или не хочет быть рядом. Я покупаю в парфюмерном магазине флакончик ее любимых духов, потому что старый подошел к концу, и опрыскиваю им вторую подушку, а также одну единственную блузу, прихваченную из старого дома; позволяю сделать то же самое сыну, который просто не мог не обратить внимание на покупку. Я провожу часы, лежа в своей холодной постели и думая о том, что моя Лиззи могла бы быть совсем рядом, а находится на другом конце города. Наверное, я схожу с ума, но в кои-то веке это приятное сумасшествие.
Вот и в ресторане, стоит ей снять непримечательное пальто, как у меня перехватывает дыхание из-за сходства, прежде никогда не бросавшегося в глаза настолько сильно. За неприметной учительницей музыки из детского сада моего ребенка угадывалась та, которую мы любили и потеряли, не спорю. И все же именно сегодня это заставило меня потерять самообладание и в очередной раз почувствовать острый приступ тоски, ведь женщина, стоящая рядом, и моя женщина сейчас выглядели просто один в один. Я слишком привык когда-то видеть на любимой дорогую и красивую одежду, не придавал этому значению, а теперь один-единственный намек напомнил об этом.
Тактичности Элизабет можно позавидовать. Из нас троих она единственная сохраняет самообладание в достаточной мере, чтобы попытаться выйти из сложившейся ситуации с достоинством: мягко журит ребенка, оказавшегося слишком прямолинейным там, где не просили, и успокаивает меня, даже если совсем не верит в сказанное.
— Может быть он прав, может быть я действительно немного смущен, — улыбаюсь, глядя строго перед собой, не пытаясь взглянуть на женщину, идущую рядом.
Мне нравится ее мягкость, нравится ее умение объяснить самые вопиющие вещи просто детским очарованием. Я никогда прежде, в той жизни, что осталась далеко позади, не замечал такого умения. Кажется, я много чего не замечал. Сейчас Элизабет будто стала мягче и ласковее, сейчас я чувствую необходимость защищать ее и заботиться, как никогда прежде. Если в наши юношеские годы она завоевывала мое внимание, то теперь все стало прямо наоборот.

Мы рассаживаемся по местам и я с удовольствием наблюдаю за тем, как ненавязчиво сын предлагает помощь нашей спутнице и за тем, с какой благосклонностью она ту принимают. От прежнего отчаянного смущения и попыток скрыть свою слабость не остается и следа, а мне доставляет радость мысль, что она перестала стесняться нас настолько отчаянно.
Дальше — больше, мы то и дело соприкасаемся ладонями, когда тянемся за хлебом или салатницей, а еще стукаемся локтями, как школьники. Я и чувствую себя таким школьником, отчаянно пытающимся обратить на себя внимание понравившейся девочки. Правда, Элизабет проявляет еще большие чудеса храбрости: касается моей ладони и не спешит отстраняться, хотя просит прощения.
— Бросьте, не произошло ничего, требующего извинений.
Мне нравится ощущать тепло ее руки, чувствовать легкую дрожь, которая на мгновение пронзила пальчики. И это придает решимости, чтобы перехватить женскую руку, чтобы поднести ее к губам для невесомого поцелуя.

Вечер протекает так легко и приятно, что остается только дивиться. Мы обсуждаем тысячу и одну тему, смеемся, поднимаем бокалы, придумывая необычные тосты. Освоившись за столом, Элизабет действует очень уверенно, точно зрячая, но все же это не мешает мне ухаживать за ней: подливать шампанское в фужер, помогать с салатами и фруктами, которые она хочет попробовать. Несколько раз, когда одна музыкальная композиция сменяется новой, я порываюсь пригласить ее потанцевать и всякий раз откладываю эту просьбу на попозже, не находя ту уместной. Вот только спустя еще полчаса по залу плывет мелодия, ведшая нас в первом свадебном вальсе и здесь смолчать становится уже невозможным.
Женщина замирает, заслышав первые звуки, будто находит в них что-то знакомое, глядит куда-то в пространство невидящим взором. Хотел бы я знать, о чем она думает. На деле же приходится дождаться, когда прострация пройдет, а после склониться к ней, чтобы шепнуть свою просьбу:
— Элизабет, подарите мне этот танец?
Поднимаюсь, чтобы протянуть руку и поймать в нее маленькую ладошку, веду за собой, в самый центр зала, мимо прочих кружащих пар. Когда-то, восемь лет назад, мы танцевали именно так: на виду у всех, под восторженные щепотки и рукоплескания, и сегодня все повторяется, потому что я вновь слышу это восхищение в повисшей тишине, в обращенных к нам взглядах. Ничего не изменилось, вести Лиззи все также легко, приятно, чарующе. В очередной раз я ловлю себя на мысли, что хочу делать это всегда.
— Только представьте, вы и я, веке эдак в девятнадцатом, на приеме какой-нибудь герцогини с трудно выговариваемой фамилией, и все взоры прикованы только к нам...
Фантазия о жизни в средневековом обществе родилась давным-давно и имела другого автора. Было забавно представлять себя современниками королевы Виктории или Елизаветы, фантазировать об ограничениях, которые могли бы встретиться влюбленным и лишь помолвленным, но еще не женатым молодым людям. Сейчас мы с Элизабет снова, будто бы, не женаты, а значит "игра" подходит лучше, чем могло бы показаться и, как знать, может подтолкнуть память в нужное русло.
Я пропускаю женщину под своей рукой, призывая ее покружиться, вновь ловлю в объятиях и вдыхаю тонкий аромат духов. Других, но все равно приятных. Музыка постепенно стихает, пары вокруг расходятся и я тоже вынужден сделать шаг назад. Отойти, но не отстраниться, потому что прежде, чем возвратиться к своим местам, я касаюсь тыльной стороны изящной женской ладони поцелуем. В благодарность за танец.
— Вы волшебно танцуете. Обещайте, что мы повторим.

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 27 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

27

слова графа заставляют смутиться ещё больше, повернуть голову в совершенно другую сторону; было куда проще думать, что винсент всё сильно преувеличил и добавил очень много красок в реальность. теперь же навязчивые надежды лезут в голову, наряду с какими-то абсолютно нелепыми мыслям о том, что мы всё-таки сможем сблизиться? ведь мужчина сам однажды сказал, что зрение не так важно для него; может ли статься, что это действительно так? люди любят преувеличивать вес своих слов, люди не любят задумываться над тем, что случится, если и вправду впустить такого человека в жизнь. да и честно ли с моей стороны даже задумываться о том, чтобы влезть в чужую семью, да ещё и в настолько бесцеремонной роли? речь не только о замене женщины, которая покинула их ( и которую они, без сомнений, любят ? ); дело ещё в том, что я сама не смогу быть хорошей женой или матерью.
поэтому стоит оставить всё на своих местах: не такая уж простая учительница, которая старается помочь тем, чем может. стараюсь вести себя соответствующе, но, увы, мой рассудок иногда проигрывает чувствам. и вот в такие моменты случаются казусы, которые стоило бы контролировать; задерживаю пальцы на руке графа фантомхайва, даже не задумываясь сразу над тем, что что-то не так. удивительно, что это прикосновение... оно будто привычное, простое, родное. может, мне попросту не хватает человеческого тепла? или всё же мужского внимания? в конце концов, любой девушке хочется быть замеченной. любой девушке хочется нравиться противоположному полу. стоило бы выбрать другой объект для воздыхания.

ещё более явной эта мысль становится, когда его губы запечатляют короткий и невесомый поцелуй на коже тыльной стороны моей ладони. втягиваю воздух как можно тише; стараюсь выглядеть абсолютно спокойно, словно ничего из ряда вон не произошло. мне хочется сжать его ладонь покрепче, может даже коснуться его губ своими? в какие дебри уходят мои мысли! и всё из-за простого, ничего не значащего поцелуя. после этой встречи определённо стоит задуматься о том, чтобы поискать себе кавалера. может, сходить на свидания вслепую, как мне советовали? но едва ли кому-то понравится открытие моих проблем. зато отвлекусь.
- твои щёки красные! ты в порядке? - обеспокоенно проговаривает винсент и я тихонько смеюсь, параллельно думая, что бы такого ответить. вот теперь здесь определённо смущена я, ещё больше, чем уже была. опускаю руки на салфетку, разложенную поверх платья, чуть сминая её между пальцами.
- да, я в полном порядке. просто стало немного жарко, сейчас пройдёт, - пожалуй, всё это обличает меня; и я не знаю, насколько велика вероятность выкрутиться и придумать что-то смягчающее. подумываю над тем, чтобы отлучиться в дамскую, но это кажется лишним ( да и я не особо представляю куда идти ); решаю просто высказать свои мысли ( вовсе не по поводу графа фантомхайва; ладно, разве что отчасти ). - я рада быть с вами в этот вечер, правда. спасибо, что пригласили меня. уверена, что без вас... всё было бы заметно грустнее.

даже не знаю, что бы делала дома... в очередной раз бы силилась всё вспомнить? правда, резких воспоминаний здесь я не ждала тоже. красивое платье со шлейфом, словно я какая-то принцесса, сопровождение моего пути к жениху аплодисментами и тот самый ( возможно, даже очаровательный ) принц, лицо которого я никак не могу разглядеть. может и не стоит, может так станет лишь больнее. ровно такие же мысли настигают меня, когда граф приглашает на танец. - вы думаете, что это хорошая идея? не уверена, что умею... - и это действительно так. дома, включая музыку, я стараюсь двигаться, но иногда не очень удачно врезаюсь в предметы вокруг.
но, несмотря на все опасения, всё же соглашаюсь. больше ведомая замыленными мыслями о том, насколько приятно находиться рядом с мужчиной. интересно, с любым или всё-таки с конкретным? эту гипотезу мне едва ли удастся проверить. да и зачем? укладываю руку на плечо прежде, чем мы вступаем в уже начавшийся танец. следовать за ним так легко, так естественно, что мне даже не приходится думать или опасаться, что случится неприятный казус. его слова расслабляют ещё больше, заставляют думать о несбыточном. - как жаль, что на мне нет корсета, что едва ли позволял бы мне дышать. - неловко смеюсь, представляя, насколько это могло бы быть тяжело и удручающе. - о нас ведь уже все говорят? что мы слишком близко друг к другу, совершенно не соблюдаем дистанцию. безбожные, развратные, ужас! - и это даже ни разу не преувеличение. даже для нашего времени кажется, будто мы слишком близко. кажется, будто между нами вовсе не деловые отношения, и даже не дружеские. а может я просто надумываю очень много лишнего.

музыка заканчивается слишком быстро, заставляя всех остановиться, и я едва сдерживаю вздох разочарования. - для вас я проверю свой список дважды, и найду местечко. - удерживаю его за руку, чтобы пока не спешил отходить. неловко прикусываю губу, раздумывая над тем, что мальчик там совсем один и ждёт нас. нельзя же так. - на самом деле, если вы хотите, то мы можем станцевать ещё раз. прямо сейчас. - дожидаюсь, пока следующая мелодия начнёт понемногу расходиться и придвигаюсь чуть ближе к мужчине. на этот раз, песня оказывается слишком медленной, чтобы делать что-то, кроме неловких покачиваний и перешагиваний. я укладываю голову на плечо мужчине, почти утыкаясь кончиком носа в его шею; так хочется почувствовать себя подростком. - извините меня за это. просто сейчас, вместо девятнадцатого века, захотелось представить себя на школьном балу. даже не уверена, что когда-то была на нём в действительности... но ведь парные танцы там выглядят как-то так? - память подбрасывает некоторые воспоминания, но те больше связаны с детством и игрой на пианино. ничего особенного, ничего конкретного.
когда и эта мелодия заканчивается, отступаю на шаг первой. предлагаю поскорее вернуться к винсенту, потому что мы и так сильно задержались. мальчик сразу же подхватывает случившееся: - ну вот! я тоже хочу потанцевать с красивой девочкой. нечестно. - чуть склоняюсь к нему, чтобы прошептать слова: - поверь, у тебя ещё будет очень много возможностей. - уж что-что, а школа и прочие учебные заведения очень богаты на подобные мероприятия.
- интересно, бывали ли в моей жизни подобные праздники? я толком ничего не помню. но есть одно воспоминание о рождестве из детства; в большом зале с множеством детей. и я была одета, словно маленькая принцесса. даже можно было подумать, что я вовсе не из детского дома. должно быть, санта сделал мне большой подарок! - неловко смеюсь, понимая, что делюсь информацией, которая абсолютно не нужна, да и вообще. спохватываюсь и задаю совсем другой вопрос: - как вы обычно проводите этот праздник? так же в ресторане?

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 27 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

28

Мне хочется сказать так много, осыпать Элизабет комплиментами, передать через них трепет собственного сердца, но на деле это лишь слова, пафосные и, боюсь, способные показаться неискренними. Поэтому я молчу и молча же веду ее в танце, украдкой вдыхаю головокружительный аромат духов. Она двигается так легко и естественно, что нельзя сказать, будто не уверена в своих навыках. Да и с чего бы? Мы ведь танцевали вальс на нашей свадьбе и еще тысячу раз до и после нее; разумеется, она прекрасно это делает. Сомнение вызывает лишь то, что женщина этого не помнит и чем больше таких мелочей накапливается, тем больше моя уверенность: все мы страдаем из-за одной огромной и дурацкой ошибки тех, кто опознавал людей после крушения. Сегодня же, когда я сжимаю свою любимую в объятиях, меня неожиданно осеняет идея, желание докопаться до истины, а значит в очередной раз поднять все связи, чтобы поискать тезку своей жены среди пассажиров злосчастного рейса. Я почти уверен, что Элизабет Фантон найдется там.
— Скорее уж, благо, что на вас нет корсета, — не могу сдержать смешка. — Это было худшим изобретением человечества. Как и попытки хранить девичью честь до брака... "Ах, они вышли на балкон без сопровождения, кто знает, что он там с ней сделает!". Да какая же разница, если уже помолвлены, — я передразниваю известных сплетниц позапрошлого столетия, а после сам себя осекаю. — Простите, если мои слова неуместны...
Сейчас между нами тоже едва ли есть свободное пространство и Элизабет права, будь это бал, то все вокруг судачили об излишних вольностях. Может судачат и теперь? Хотя окружающих мы, наверняка, женатая пара с ребенком, а значит можем позволить себе что угодно, в рамках приличий.

Когда мелодия вальса стихает, вместе с ней уходит и мое права прикасаться к женщине. Я отступаю назад, оставляю поцелуй на ее руке и уже готовлюсь проводить к нашему столику, когда она изъявляет желание продолжать. В эту минуту из головы вылетают все здравые мысли, исчезает понимание, что сын ждет нашего возвращения, куда важнее другое. Мы медленно покачиваемся, ведомые неспешной музыкой, действительно больше подходящей для школьных танцев, чем для респектабельного заведения.
— Меня все устраивает, не извиняйтесь. Если бы мы были на школьном балу, то все парни завидовали мне и досадовали, что какому-то ботану повезло танцевать с первой красавицей.
Так оно когда-то и было. Я не выделялся спортивными навыками, не стремился в лидеры какой-то из компаний, предпочитая оставаться сам по себе, и это мое право уважали, быстро передумали делать подлости после пары вразумительных не то чтобы бесед. Все привыкли, что я есть, но слишком занят собой и своими делами, поэтому когда мы с Лиззи появились вместе на памятной вечеринке, то это был фурор. Нам еще долго перемывали кости, особенно те, с кем она дружила.
Мне отчаянно хочется, чтобы отведенная нам пара минут длилась вечно. Еще больше я только надеюсь, что прямо сейчас память вернется, что она отстранится и узнает меня, и потянется ко мне, как тянулась всегда. Рождественского чуда не происходит, вместо того мы чинно возвращаемся за столик и я позволяю Винсу перехватить все внимание.
Воспоминания о прежних годах и празднованиях больше не приносят мне радости, я с удовольствием бы послушал, что скажет Элизабет, но ее рассказ краток: дети, большой зал приюта, красивый наряд. Понятия не имею, о чем идет речь, не уверен, что она хоть когда-то бывала в приюте на Рождество. Разве мы не каждый год проводили вместе? Мне известно лишь, что Мидфорды одно время помогали сиротам, но это было очень давно, теперь может и не вспомнят, какое там было заведение. Да и стану ли я обращаться? Нет, конечно.
— Последние пару лет празднуем в ресторане, вы правы, а до того ездили к родственникам жены. У нее есть родители и старший брат с семьей. Малышам было весело в компании друг друга, — улыбаюсь, припоминая буйные игры Винса и старшего мальчишки Эдварда. Наверное, он скучает по кузену, а я даже не взял на себя труд это уточнить или как-то наладить отношения.
Сын тяжело вздыхает, неловко вертит в руках вилку и впервые за долгое время не находится со словами. Значит, скучает. Я сжимаю зубы и отвожу глаза, испытывая досаду из-за своего упущения. Слишком занятый мыслями о потере, я оказался ужасным отцом, ведь заставил его потерять куда больше, чем только мать. Может, стоило позвонить и попросить взять к себе на праздники... Чтобы остаться совсем одному. Эта мысль пугает меня до дрожи.
— А вы... не ездите в приют, чтобы повидать воспитателей и побыть с детьми? — пересиливаю себя, перевожу тему обратно к Элизабет, к ее мутным воспоминаниям. — Или это далеко?

Рано или поздно все подходит к концу. Вот и мы покидаем ресторан, когда все закуски оказываются съедены, все темы обсуждены, а силы близятся к концу. Я вызываю трезвого водителя, чтобы не оставлять машину возле ресторана и самому не садиться за руль, учитывая несколько бокалов шампанского; мы рассаживаемся и остается жалеть лишь о том, что Элизабет вновь оказывается на заднем сидении, вместе с Винсом, который прижимается к ней и закрывает глаза. В этот раз я даже не могу следить за ними через зеркало заднего вида, так что приходится смотреть на дорогу. 
Мы подъезжаем к мигающей огоньками гирлянд высотке, где на первом этаже вовсю торгуют и веселятся простые люди, я распахиваю дверцу машины и протягиваю руку, чтобы помочь женщине выбраться. После выпитого спиртного ее щеки разрумянились, а учитывая все неловкие разговоры, чувствует она себя, кажется, чуть более раскованно рядом со мной, но пригласить переночевать у нас все равно будет слишком смело. Поэтому приходится прощаться и надеяться на новую встречу.
— Это был волшебный вечер. Спасибо, что согласились придти.
Я в очередной раз целую ее руку и несколько долгих мгновений не решаюсь отпустить, поглаживая тонкие пальцы. Когда-то на одном из них красовалось обручальное кольцо...

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 27 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0

29

ловлю каждое слово мужчины, всерьёз представляя себя леди на приёме; нарисовать вокруг себя огромный бальный зал и множество перешёптывающихся людей не составляет никакого труда. возможно, из-за моего плохого зрения и отсутствующей восприимчивости; возможно, из-за того, что я действительно сейчас танцую с графом. чувствую себя простолюдинкой, которая сказочным образом оказалась этим вечером в месте, которое совершенно ей не подходит. рядом с мужчиной, с которым она никогда не сможет быть ( положение ведь играет огромную роль ). хотя речь совсем не о том, да и заходить так далеко даже в своих мыслях совершенно необязательно.
едва заметно смеюсь интересному замечанию о девственности девушек того времени; - возможно, все кругом опасались, что помолвка может быть расторгнута. не частое дело, но всё же. а кому нужна та, что уже разделила нечто столь сокровенное с другим мужчиной? - хотя, я сама не являюсь приверженкой таких законов, но реальность того времени была такова. женщине действительно стоило быть аккуратнее. - хотя сложно представить, как кто-то мог бы сделать всё это на балконе. на женщине же было столько юбок, что пока разберёшься в них, уже и перехотеться может. - неловко смеюсь, представляя себе эту нелепую картину ( рисуя, отчего-то, саму себя ). - да и мало ли кому захочется подышать свежим воздухом. - в те времена, слухи были очень странные всё-таки. особенно, между всеми этими женщинами, не знающих собственной жизни, видимо. хотя, возможно, в их воображении всё не заходило дальше поцелуев; вот они вполне себе могли быть между возлюбленными. касаюсь кончиком языка нижней губы, желая понять ( вспомнить? ) вкус чужих губ, возможность единения с кем-то. у меня был шанс когда-то, но я ведь сама отказалась.

а теперь, все эти танцы, способствуют нерадивым мыслям; особенно, после слов мужчины. это комплимент, обозначающий вежливость? или искреннее мнение? мне всегда было интересно, как именно я выгляжу, но остаётся довольствоваться малым. - сомневаюсь. дети бывают жестоки к тем, кто не полноценен. скорее уж, все были бы удивлены тем, что вы решились вести в танце меня... - мне совершенно не хочется давить на жалость, просто проговариваю факты. - или же мы составили бы отличную пару. - ' как два изгоя ' не заканчиваю своё предложение вслух, собственно и не сразу задумываясь над его содержанием. а после почти испуганно выдыхаю. - я не то имела ввиду, прошу прощения. - благо, танец почти заканчивается и неловкость можно скрыть. как я могла додуматься почти обозначить его неполноценным? как я могла назвать нас парой?
стоит музыке стихнуть, так я и отворачиваюсь от мужчины, но всё же идти приходится вместе. нехорошо получилось всё это, поэтому я хватаюсь за любую отвлечённую тему, как за спасательный круг. впрочем, он и сам не говорит о сказанном... вряд ли это может сильно навредить нашим отношениям?
старший брат... такое ощущение, что у меня тоже он был; тот, кто сильно любил меня и оберегал ( возможно, даже излишне ). или я себе надумываю? отмахиваюсь, возвращаясь к теме. лезть в семейные дела я не намерена, хотя тот факт, что они перестали видеться - болезненный. вздыхаю, не зная даже, что и сказать, чтобы это звучало нейтрально. но попытку делаю: - в таком рождестве есть своё очарование, - коротко говорю я, хоть и желаю сказать большее. о том, что если у них есть такая большая семья, то стоит уделять им больше внимания ( я вот не могу себе позволить подобное ). а ещё хочу спросить, почему мужчина не ездит к своей семье?.. вместо всего этого, беру в руки бокал и выпиваю почти до дна.
- откровенно говоря, я слишком мало помню, чтобы ехать туда. не уверена, что буду чувствовать себя там привычно и вряд ли смогу поддержать хоть какой-то диалог. - возможно, мне там даже и рады бы не были? откуда знать, какая история стоит в действительности за моей предшествующей жизнью. - хотя, может и стоило бы, чтобы попробовать узнать саму себя. - но это пугает, о чём я умалчиваю уже намеренно. ему необязательно знать столько деталей, да и не нужно оно.

увы, всё хорошее не длится вечно; вот и нам настаёт пора прощаться. сначала я обнимаю мальчика, успевшего засесть глубоко в моё сердце ( глубже, чем стоило бы позволять ), целую его макушку, испытывая почти материнский трепет ( есть ли мне откуда знать о таком ). а затем выхожу вместе с мужчиной, с которым весь этот вечер была излишне откровенна; дело ли в алкоголе? но я продолжаю это делать, лишь отчасти контролируя ситуацию. правда, дело ещё и в графе, который говорит слишком обнадёживающие речи, который вновь касается губами моей кожи. может, стоит обменяться другим поцелуем? эта мысль поначалу кажется смешной, а затем, когда прикосновение всё никак не заканчивается, вполне уместной.
- вы так держите мою руку, будто сейчас нас ждёт нечто большее, - произношу я, не особо следя за собственным языком. просто подобные длительным жесты обычно обозначают, что человек готов и желает большего; или я уже схожу с ума? привстаю на носочки, касаюсь ладонью его лица и оставляю короткий поцелуй на щеке. - спасибо, что позвали меня. - сжимаю в другой руке букет цветов, ловя тонкий аромат, исходящий от них. - и спасибо за цветы. они чудесны. - лишь после этого делаю шаг от него, а затем и вовсе разворачиваюсь, чтобы поскорее уйти. сердце так бешено колотится...

конечно, подобных жестов больше не повторяется, как и не поднимается тема произошедшего ( так ли много случилось? ). мы часто прогуливаемся даже в зимнее время, предпочитая одеться потеплее и заодно побегать. ведь подросший пёс и жизнерадостный мальчишка, и так не дают посидеть на одном месте. мы разговариваем на самые разные темы, невольно узнавая друг друга всё лучше; можно ли назвать нас друзьями? я задаюсь этим вопросом часто, и почти каждый раз прихожу к выводу, что хотела бы стать чем-то большим для него. и от этой мысли мне отчаянно страшно.
просто сиэль заставляет моё сердце трепетать; например, всякий раз, когда он касается моей ладони поцелуем. или когда ловит, оберегая от неожиданного и опасного падения. или когда рассказывает мне о сложностях, говорит с воодушевлением о своих увлечениях, позволяя чувствовать какую-то особую связь. мне хочется верить, что мужчина доверяет мне сильнее, чем прочим... женщинам? или вообще всем. но это глупо, слишком самонадеянно. и вряд ли так.
зато я точно знаю, что для меня сиэль - единственный, кому я могу довериться. особенно, когда дело касается надежды и веры в лучшее; а именно - когда мне сообщают, что нужная сумма для операции и проезда до германии собрана. сначала я долгое время не могу в это поверить, потому что... кому вообще есть до меня дело? чтобы перевести сразу такую большую сумму. я интересуюсь, но они не могут назвать никаких деталей.

начинаю касаться своих глаз куда чаще обычного, желая, чтобы те поскорее смогли увидеть этот мир. сумели разглядеть винсента, сиэля и меня саму, в конце концов. даст ли это ответ на желаемые вопросы? не уверена. но жить точно станет легче. правда, операция ещё и пугает, но не настолько, насколько необходимость перелёта. мысли об этом заставляют моё сердце сжиматься в ужасе, а приступ паники не отпускает какое-то время даже после принятия успокоительного. ' я не смогу вынести это в одиночку ' - именно к такому выводу прихожу. а единственный, кого я могу попросить об одолжении, отец моего ученика. граф фантомхайв.
сразу после затяжного собрания, я сталкиваюсь с ним в коридоре и удерживаю за запястье. - мы можем обсудить успехи винсента? - одёргиваю своё прикосновение, опасаясь, что кто-то мог и заметить. я нервничаю, и, скорее всего, это будет просматриваться. захожу в свой кабинет, дожидаясь, пока дверь за мужчиной закроется и присаживаюсь на стул. - винсент прекрасно со всем справляется. конечно, ему нужно больше практики, но... извините меня, потому что речь пойдёт в основном не об этом. - касаюсь пальцами складок платья, раздумывая над тем, с чего бы начать. - я хочу попросить вас о большом одолжении. мне сообщили о том, что набралась сумма для операции... я не ждала, что это случится так быстро, - или вообще случится. интересно, может ли к этому приложить руку граф фантомхайв? я думала об этом, но... не знаю. - и я хотела бы, чтобы вы полетели со мной. понимаю, что это может быть затруднительно, но в финансовом плане точно не о чем волноваться. - стараюсь сразу расставить все точки, чтобы снять хотя бы часть вопросов.
- понимаете, дело не столько в самой операции, сколько в перелёте. - делаю паузу, понимая, что ещё никому не рассказывала деталей лично. - не знаю, в курсе ли вы, но несколько лет назад на территории германии случилось крушение самолёта. погибло много людей, буквально сгорели заживо... мне тогда повезло оказаться в числе выживших. - я помню всё лишь урывками, но первозданный страх поднимается даже сейчас. резко поднимаюсь со стула и подхожу к окну, чтобы раскрыть его и вдохнуть холодный воздух. касаюсь своей груди, чуть надавливая. сейчас нужно успокоиться. наверное, я выгляжу истеричкой? - но я всё же панически боюсь самолётов. - сглатываю, анализируя то, насколько глупо это звучит. - если бы только операцию можно было бы сделать здесь, то я бы не посмела вас просить. - закрываю глаза на несколько секунд, понимая, что всё не так. - я соврала, простите. я бы всё равно попросила вас, потому что... вдруг во время операции что-то пойдёт не так.

[nick]elizabeth midford[/nick][status]who am i[/status][icon]https://64.media.tumblr.com/948e0cbbe3f8c2d28fdf5f7780e78f2d/6ffad85a4c06b0ec-25/s400x600/62031a93e91ce98762e3cde81d99da74a2e02d0b.gifv[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> элизабет мидфорд, 27 <sup>y.o.</sup> <br> [kuroshitsuji]</b></DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">not in your space, but you're still in mine; hope you don't think i could leave you like that</div>[/heroinfo]

0

30

Порой кажется, будто Элизабет готова к чему-то большему, нежели простые дружеские прикосновения и разговоры. Прощаясь рождественским вечером на пороге дома, она касается ладонью моей щеки и оставляет там же легкий поцелуй. В последующие же дни мне то и дело приходится проявлять чудеса сноровки, чтобы вовремя подхватить женщину, избежав тем самым опасных травм, вызванных падением на лед. Эти послабления и просто сама возможность находиться рядом восхищают, хоть мы и не делаем ничего особенного. Впервые за очень долгое время я ловлю себя на мысли, что по-настоящему счастлив и с нетерпением жду каждого нового дня, когда увижу ее вновь. Был ли я таким счастливым до свадьбы, когда мы с Лиззи встречались? Не помню. В то время казалось, что ничего плохого уже не может случиться, что вместе с гибелью родителей черная полоса окончилась.

К началу января мне удается перевести на счет Элизабет Фантон сумму денег, необходимую для оплаты операции. Начиная с этого дня, я неустанно жду хоть каких-то известий от нее, даже самых незначительных, чтобы просто понять: играем ли мы с Винсом роль в жизни женщины достаточную, чтобы уведомить об отъезде. На деле, дожидаюсь я куда большего: приглашения-просьбы поехать вместе.
Она перехватывает меня после родительского собрания, прежде, чем я соберусь уходить, и уводит в кабинет, используя весомый, как кажется окружающим, предлог об успеваемости моего сына. На деле этот предлог не значит почти ничего, ведь мы видимся достаточно часто, чтобы заговорить о ней в любое время. Когда за закрытой дверью речь заходит о по-настоящему важной вещи, я с трудом сдерживаю вздох облегчения. Не собираясь сдерживать себя, опускаюсь перед женщиной, присевшей на стул, на корточки, перехватываю ее пальцы, беспокойно теребящие складки юбки на коленях. Ее сбивчивая речь полна беспокойства и мне хочется его утешить, хочется обнять, чтобы заставить забыть все плохое, случившееся в жизни. Жаль, что это невозможно [только пока?] и жаль, что она ищет утешения в свежем воздухе, сбегая от меня к окну, чтобы распахнуть створку.
Я знаю о том, что на проклятом рейсе летели две Элизабет, успел раскопать и то, что они сидели совсем рядом, может даже имели возможность перекинуться парой фраз. По какому-то неведомому стечению обстоятельств мою любимую приняли за ее соседку, какой-то не очень аккуратный гос. служащий разлучил нас, внушив ей мысли о совершенно другой жизни. Как стану решать эту проблему я пока не знаю. Важнее другое, что она зовет меня в Германию вместе с собой, полагая единственным человеком, который сумеет оказать поддержку.
— Спасибо за доверие, Элизабет. Я не подведу вас.
Поднимаюсь на ноги и делаю несколько неуверенных шагов в сторону женщины, обвиваю ее талию обеими руками, придвигаюсь чуть ближе, чтобы остановиться прямо за спиной и глянуть поверх ее головы на пейзаж за окном.
— Мне известно про крушение, но этого больше не повторится. Вы слышали о том, что молния не бьет дважды в одно и то же место? Раз вы выжили в такой страшной катастрофе, значит еще не все дела закончили в этом мире.
Оставляю осторожный поцелуй у нее на виске, зажмуриваюсь, наслаждаясь окутавшим меня ароматом. Конечно же, провидение сохранило эту женщину, потому что она нужна нам с сыном, а значит будет хранить и дальше.
— Вы очень храбрая, раз даже не сомневаетесь в необходимости полета.
Обнимать ее также уютно, как я помню, вот бы простоять так подольше...

Подготовка к перелету начинается почти сразу, да и нечего тянуть. Я оставляю все дела на своих помощников и покупаю билеты на самолет, бронирую номера в гостинице, где мы сможем провести какое-то время до и после операции. Конечно же, в основном место для ночлега будет нужно мне, но можно и обойти Берлин перед тем, как отправиться в клинику.
По прибытию, заселяясь, я отчаянно гоню от себя мысли о том, чтобы послать к дьяволу приличия и жить вместе. Только мы оба к этому пока не готовы, я даже не знаю, кто в большей степени.
Зато врачи ждут именно пациентку с супругом, или делают настолько поспешные выводы, завидев нас вместе. По крайней мере, об Элизабет при мне упоминают не иначе как "ваша супруга", а я не спешу их поправлять. Бесчестно? Наверное, но мне очень нравится мысль о том, чтобы вновь быть ее мужем, ее второй половинкой, а учитывая прогресс в наших отношениях, эти надежды даже не безосновательны.

— Вас удобно устроили? Я могу сделать что-то еще?
Я прохожу в палату, где разместили женщину сегодняшним утром, и присаживаюсь на краешек ее кровати, нахожу ладонью чужую маленькую ладонь, чуть пожимаю ее. Сама операция назначена на следующий день, сегодня только анализы и общий осмотр, но мне все равно волнительно. Каково же ей?
— Винсенту, конечно, нечего делать в таком месте, но он бы отлично разрядил сейчас обстановку...
Мне действительно немного досадно, что неспособен развеселить ее с той же легкостью, что и сын. Ничего уже не поделать с этим, правда. Остается только неловко предложить:
— Могу почитать вслух, хотите?

[icon]https://i.imgur.com/1D1n23P.gif[/icon][heroinfo]<DIV style="FONT-SIZE: 14px; LINE-HEIGHT: 14px; FONT-FAMILY: Calibri, Arial, sans-serif; padding: 3px;"><b> сиэль фантомхайв, 27 <sup>y.o.</b></sup> </DIV><div style="padding-right: 0px; font-family: tahoma; font-size: 10px; text-align: justify; line-height: 100%;">I tell myself there's nothing left to lose,
I don't know why I'm hiding from the truth,
I face myself and all I see is you,
Is you.</div>[/heroinfo][status]but God knows I try[/status][nick]Ciel Phantomhive[/nick]

0


Вы здесь » стокгольмский синдром » another story / ориджиналы » you are the half of my soul


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно